Моряк, которого разлюбило море

Жанр: Литература 20 века / Зарубежная классика

Автор

Страниц

Год

2017

Юкио Мисима – уникальный и неординарный японский литератор, добившийся неоспоримой славы и популярности во всем мире. Его литературное наследие охватывает не только широкий спектр жанров, включая романы, пьесы, рассказы и эссе, но и необычный образ жизни и смерти, о котором стало известно благодаря его грандиозным деяниям, таким как харакири, после провала монархического переворота.

Одним из наиболее пронзительных романов, созданных Мисимой, можно смело назвать "Моряк, которого разлюбило море". В этой истории рассказывается о судьбе трех главных героев: мужчины, женщины и подростка. Взаимоотношения и чувства между ними переплетаются в тесный узел, который кажется нераспутаемым, а события развиваются невероятно быстро, унося читателя вслед за ними. Ошеломляющий финал, о котором сложно даже мечтать, придется по вкусу всем почитателям этого великого мастера слова из Японии.

Проникнуть в мир Юкио Мисимы – значит погрузиться в потрясающую меру таланта, глубину мысли и страстность выражения. Его произведения приносят неизгладимые эмоции и вызывают самые разнообразные переживания. Сейчас самое время открыть для себя уникальный мир японской литературы и души Мисимы.

Читать бесплатно онлайн Моряк, которого разлюбило море - Юкио Мисима

Yukio Mishima

GOGO NO EIKO

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017

Издательство АЗБУКА®

* * *

Часть 1

Лето

Глава 1

Пожелав сыну спокойной ночи, мать заперла Нобору в спальне. А если в доме случится пожар? Мать, конечно же, клянется, что первым делом бросится отпирать его дверь. Интересно, что она скажет, если дверь перекосит от жара, или замочную скважину забьет гарью, или заклинит замок? Тогда ему придется прыгать в окно… Но ведь под окном его спальни – бетонная площадка, а второй этаж дома безнадежно высок.

Поделом ему. Запирать Нобору стали после того, как однажды ночью он сбежал, поддавшись на уговоры Главаря. Сколько его потом ни мучили расспросами, имени приятеля он так и не выдал.

За время оккупации их дом на холме Ятодзака – Йокогама, район Нака-ку, квартал Яматэ-тё, – выстроенный покойным отцом, был реквизирован для постоя офицеров чужой армии, его перестроили и установили туалеты даже в спальнях второго этажа. В общем-то, нынешнее заточение не причиняло Нобору неудобств, но для тринадцатилетнего подростка выглядело довольно унизительным.

Однажды утром – он тогда был в доме один – Нобору с досады тщательно обследовал свою комнату.

Граничащая с материной спальней стена представляла собой огромный встроенный комод. Когда, вымещая обиду, он вытащил из него все ящики и расшвырял по полу одежду, обнаружилось, что одна из ниш пропускает в комнату свет.

Сунув в нее голову, он стал искать источник света. Им оказалось яркое летнее солнце, отраженное от моря и заполнившее пустую соседнюю комнату.

Если как следует изогнуться, можно устроиться в нише. Даже взрослый, хорошенько скрючившись, мог втиснуться сюда по пояс.

Сквозь щель родительская спальня показалась Нобору совершенно незнакомой.

Слева у стены блестит латунью двуспальная кровать в новоорлеанском стиле, выписанная отцом из Америки, да так и оставшаяся после его смерти. Кровать аккуратно застелена белым ворсистым покрывалом с большой буквой «К»: фамилия у Нобору – Курода. На покрывале валяется темно-синяя соломенная шляпа с длинной бирюзовой лентой. Голубой вентилятор на ночном столике. Справа у окна овальный трельяж – из небрежно прикрытых створок льдинкой торчит острый угол зеркала. На трельяже полно бутылочек с одеколоном, пульверизаторов для духов, а еще лиловая бутыль с лосьоном и сверкающая гранями шкатулка с пуховкой, из богемского стекла… Рядом, словно сухая ветка криптомерии, свернулись темно-коричневые кружевные перчатки.

У стены напротив трельяжа диван, торшер, два стула, изящный столик. К спинке дивана льнут пяльцы с незаконченным вышиванием. Теперь это немодно, но мать любит всякое рукоделие. Узора отсюда почти не разглядеть, видно только вышитое наполовину крыло птицы, кажется разноцветного попугая, на серебристо-сером фоне. Тут же валяется чулок. Тонкий бежевый чулок, обвивающий дамасский плетеный диван, наполняет атмосферу в комнате странной тревогой. Видимо, перед выходом мать заметила на чулке стрелку и наспех переоделась.

В окне только яркое небо и облако, отражающее море и из-за этого кажущееся тугим и глянцевым, будто покрытым эмалью.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: