Все жанры Все авторы
Ужасные дети. Адская машина - Жан Кокто

Ужасные дети. Адская машина

Автор

Страниц

100

Год

—

«Ужасные дети» – одно из наиболее удивительных и загадочных произведений Кокто, которое до сих пор вызывает противоречивые мнения среди литературоведов. Эта книга представляет собой сложную и тонкую историю двух юных брата и сестры, которые отвергли мир взрослых и создали свой уникальный, жестокий и прекрасный «Мир Детской». В этом мире существуют свои законы и ритуалы, и герои романа, Поль и Элизабет, с детства живут по своим правилам и играют свою игру, не обращая внимания на внешний мир.

Но вот они взрослеют и их мир сталкивается с реальностью. Их идиллическая жизнь нарушается, и они вынуждены столкнуться с реальностью, которая может быть гораздо сложнее и страшнее их мирка.

Кроме того, в этом уникальном сборнике также можно найти знаменитую пьесу «Адская машина», которая является продолжением истории «Ужасных детей». Она дает нам возможность погрузиться ещё глубже в удивительный мир Кокто и продолжить наше путешествие вместе с его необычными героями.

Читать бесплатно онлайн Ужасные дети. Адская машина - Жан Кокто

Jean Cocteau

LES ENFANTS TERRIBLE

LA MACHINE INFERNALE


Перевод с французского

Н. Шаховской («Ужасные дети»),

С. Бунтмана («Адская машина»)


Серийное оформление Е. Ферез

Компьютерный дизайн А. Чаругиной

Печатается с разрешения Lester Literary Agency.


Серия «Эксклюзивная классика»


© Editions Grasset & Fasquelle, 1929, 1953

© Перевод. С. Бунтман, 2019

© Издание на русском языке AST Publishers, 2019

* * *

Ужасные дети

Часть I

Квартал Монтье зажат между улицами Амстердам и Клиши. С улицы Клиши в него можно попасть через решетчатые ворота, а с улицы Амстердам – через всегда открытый сводчатый проход большого дома, по отношению к которому Монтье представляет собою самый настоящий внутренний двор – длинный, с небольшими особнячками, притаившимися у подножия высоких безликих стен. Эти особнячки с зашторенными стеклянными мансардами, должно быть, принадлежат художникам. Так и представляешь себе, что внутри они все увешаны старинным оружием, парчой, полотнами, на которых запечатлены кошки в корзинках, семьи боливийских министров, и мэтр проживает здесь инкогнито – знаменитый, утомленный государственными заказами и наградами, хранимый от всякого беспокойства провинциальной тишиной подворья.

Но дважды в день, в половине одиннадцатого утра и в четыре вечера, тишина взрывается. Ибо открываются двери маленького лицея Кондорсе напротив дома 72-бис по улице Амстердам, и школьники превращают подворье в свой плацдарм. Это их Гревская площадь. Что-то вроде площади в средневековом понимании, что-то вроде двора чудес, любви, игр; рынок шариков и почтовых марок; трибунал, где вершится суд и казнь; место, где хитроумные заговоры предшествуют тем возмутительным выходкам в классе, продуманность которых так удивляет учителей. Ибо пятиклассники ужасны. На следующий год они будут ходить в шестой класс на улице Комартен, презирать улицу Амстердам, разыгрывать какие-то роли и сменят сумку (или ранец) на четыре книги, завернутые в ковровый лоскут и стянутые ремешком.

Но у пятиклассников пробуждающаяся сила еще подчинена темным инстинктам детства. Инстинктам животным, растительным, проявления которых трудно уловить, потому что в памяти они удерживаются не прочнее, чем какая-нибудь минувшая боль, и потому что дети умолкают при виде взрослых. Умолкают, принимают защитные позы иных царств. Эти великие лицедеи умеют мигом ощетиниться, подобно зверю, или вооружиться смиренной кротостью растения и никогда не открывают темных обрядов своей религии. Мы знаем разве только то, что она требует хитростей, даров, скорого суда, застращивания, пыток, человеческих жертвоприношений. Подробности остаются невыясненными, и у посвященных есть свой язык, которого не понять, даже если вдруг незаметно их подслушать. Какие только сделки не оплачиваются марками и агатовыми шариками! Дары оттопыривают карманы вождей и полубогов, крики – прикрытие тайных собраний, и мне кажется, если бы кто-нибудь из художников, законопатившихся в роскоши, отдернул штору, он не нашел бы в этой молодежи сюжета для жанровой сценки в излюбленном им роде под названием «Трубочисты, играющие в снежки», «Игра в пятнашки» или «Шалуны».

В тот вечер, о котором пойдет речь, шел снег. Он начал падать накануне и легко и естественно воздвигал иную декорацию. Квартал отступал в глубь времен; казалось, снег, изгнанный с благоустроенной земли, ложится и скапливается только там и больше нигде.

Вам может понравиться: