Продавец потерянных мелочей. Книга третья. Сердца, самолеты и сны

Автор

Страниц

Год

—

В этом уникальном литературном произведении под названием "Сквозь тень: сердца, самолеты и сны" раскрываются удивительные и страшные истории. Первая книга цикла, "Продавец потерянных мелочей. Книга первая. Короли, кошмары и Перекрестки" открывает перед нами загадочный мир, где главные герои сталкиваются с таинственными происшествиями и страшными кошмарами. Вторая книга цикла, "Продавец потерянных мелочей. Книга вторая. Двадцать четыре дома" переносит нас в глубины кривых переулков и непредсказуемых событий, происходящих вокруг загадочных домов. А третья книга цикла, "Продавец потерянных мелочей. Книга третья. Сердца, самолеты и сны" погружает нас в мир странных и страшных историй, связанных с потерянными сердцами, загадочными самолетами и мистическими снами.Но это не все, в этой книге также есть история коттеджа Лемондроп - таинственного дома с мавританской башней. Только самые отважные смельчаки рискнут войти в его двери и узнать что на самом деле скрывается за его стенами. Автором этого необычного и напряженного произведения является Дарья Иорданская - талантливый и многогранный писатель, который сочетает в себе элементы ужаса, фантастики и мистики. Ловите дыхание и готовьтесь к захватывающему путешествию в мир запредельных снов и необъяснимых явлений!

Читать бесплатно онлайн Продавец потерянных мелочей. Книга третья. Сердца, самолеты и сны - Дарья Иорданская

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. С войны

Твой дом был под самой крышей,
В нем немного ближе до звезд
Ты шел не спеша, возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы,
С горьким чувством вины
«Чайф»

Город гудел. Гудел даже громче, чем два года назад, когда в него вступили союзные войска. До маленькой комнаты в мансарде этот восторженный шум долетал приглушенным, и, казалось, где-то внизу никак не может угомониться растревоженный улей. Новости добирались до мансарды долго, и о Победе Доминик узнал только на следующий день к вечеру. Впрочем, происходящее в мире живых его мало интересовало, а себя он к этому миру уже не причислял. Около полуночи он все же включил радио, чтобы послушать восторженный голос диктора, и почти сразу же выключил. Он лег на узкую железную кровать, как и все вечера до этого, и принялся разглядывать потолок. В начале весны крыша протекла, и на старой побелке выступили ржавые пятна. То, что находилось прямо над головой, было в форме Нормандии.
Доминикь ненавидел это пятно, эту комнату и этот возбужденный и счастливый город.
Когда совсем стемнело, он поднялся, накинул поверх рубашки кожаную летную куртку и вышел из комнаты. На скрипучей лестнице он столкнулся с другим постояльцем – худым, сухим, как мумия немцем, но словно бы остался незамеченным. Возможно, впрочем, старик был настолько безумен, что сам шел мимо людей. Но у Доминика была теория на этот счет, и согласно этой теории его – Доминика – более не существовало. Rue d’Auseil* была для него самой подходящей улицей. Здесь жили невидимки. Здесь не смотрели по сторонам.
Начал накрапывать дождь, холодный и мелкий. Осенний, скорее. Подняв ворот куртки, Доминикь прибавил шаг. До полуночи он бродил бесцельно по улицам, то и дело спотыкаясь о брусчатку. Веселье концентрировалось в центре, и здесь, в трущобах было тихо. Зловеще тихо. Город казался вымершим, что куда больше соответствовало настроению Доминика, чем песни и флаги.
В мансарду он, как обычно, вернулся около двух, поднялся по скрипучей лестнице и толкнул дверь. Запирать ее смысла не было, по крайней мере, прежде.
На кровати, скрестив ноги, сидела женщина. На ней была большая черная шляпа с вуалью, и лицо скрывалось в тени. Платье на ней также было черным. Руки в тонких перчатках с крошечными пуговками на раструбах, мяли платок. В углу была монограмма «VL» готическим шрифтом в обрамлении шипастых роз.
- Вы Доминикь? – спросила она. У нее был легкий акцент, английский, кажется. – Летчик?
Имя прозвучало настолько по-новому, что Доминикь вздрогнул.
- Мне нужна ваша помощь, - сказала женщина.
Оставив в покое платок, она откинула вуаль и слабо улыбнулась. Лицо у нее было довольно заурядное, макияж совершенно обыкновенный, но вот глаза… Они были изумрудно-зеленые, и в них стояли слезы.
Доминикь отшатнулся.
- Что вам нужно?
Женщина прижала руку к искривленному рту и всхлипнула. Доминикь обессилено привалился к стене. В комнате было темно, единственная лампа давала длинные тени. Тень женщины грациозно танцевала на стене. У Доминика тени не было вовсе. Как у призрака. И в изумрудных глазах женщины его не было, хотя там отражалась вся комната, как в выпуклом зеркале – призрачно-искаженной.
- Слезы на вас не действуют? – спросила женщина, совершенно переменившись. – Следовало догадаться. Но вы ведь не один из них?

Продолжить чтение

Вам может понравиться: