Замыслы

Жанр: Эстетика / Литература 19 века / Зарубежная классика

Автор

Страниц

65

Год

2024

Оскар Уайльд, являющийся одной из самых значительных фигур английского декаданса, активно продвигал идею «искусство ради искусства». В своих лекциях и эссе он первооткрыл основные концепции своей эстетической философии, впервые озвученные в лекции «Возрождение английского искусства». Позднее эти идеи были развиты в таких работах, как «Упадок лжи», «Перо, полотно, отрава», «Критик как художник» и «Истина масок», которые в 1891 году объединил в цикл под названием «Замыслы».

В своих остроумных и глубоких размышлениях о литературе, живописи и общественной жизни Уайльд возвышает Искусство до уровня высшей ценности, объявляя его своим культом и божеством, которому он, как преданный жрец, посвятил свою жизнь. Интересно, что в его труд включен и трактат «Душа человека при социализме», где он анализирует социальные вопросы и личные свободы в контексте общественных изменений.

Несомненно, Уайльд оставил неизгладимый след в литературе и культуре, заставляя читателя переосмыслить роли искусства и художника в обществе. Этот сборник не только сохраняет оригинальный издательский макет, но и предоставляет ценную возможность погрузиться в творческую и философскую среду конца XIX века, отмеченную смелыми идеями, свежими взглядами и неподражаемым стилем одного из величайших писателей своего времени. Формат PDF A4 делает чтение удобным и доступным.

Читать бесплатно онлайн Замыслы - Оскар Уайльд

Замыслы

Упадок лжи. Диалог

Действующие лица: Сирил, Вивиан.

Место действия: библиотека в сельском доме в Ноттингемшире.

Сирил (входя через застекленную дверь с террасы). Дорогой Вивиан, что за охота вам день-деньской сидеть взаперти среди книг! Такое прелестное утро! Воздух просто пьянит. Взгляните, лес покрылся розовой дымкой, словно вишневый сад в цвету. Пойдемте туда, поваляемся на траве, выкурим по сигарете и насладимся природой.

Вивиан. Насладимся природой! Какое счастье, что к этому я уж с давних пор решительно неспособен. Говорят, что искусство учит нас любить природу больше, чем прежде, ибо открывает нам ее тайны; присмотритесь со вниманием к полотнам Коро или Констебла, и тогда в природе вам тоже предстанет нечто, не замечавшееся прежде. А вот я убедился в другом: чем лучше мы выучиваемся разбираться в искусстве, тем делаемся равнодушней к природе. Ведь что открывает нам искусство? – что в природе нет никакой соразмерности, что она на удивление груба, до крайности монотонна и лишена какой бы то ни было завершенности. О да, у природы, само собой, прекрасные намерения, но, как заметил где-то Аристотель, воплотить их она неспособна. Разглядывая ландшафт, я не могу не видеть все его изъяны. Впрочем, прекрасно, что природа столь несовершенна, не то у нас вообще не было бы искусства. Потому что искусство – это наш духовный протест, наша галантная попытка указать природе ее истинное место. Толкуют о бесконечном разнообразии природы, однако это чистой воды миф. Не в самой природе надлежит искать разнообразие. Оно в воображении, в фантазии, в тщательно оберегаемой слепоте взирающего на нее человека.

Сирил. Да зачем же разглядывать ландшафт? Можно просто поваляться на траве да поболтать за сигаретой.

Вивиан. Ах, природа совсем к этому не располагает. Трава жесткая, сырая, да еще всюду кочки и эти несносные черные жучки. Помилуйте, самый неумелый из тех рабочих, о которых так хлопочет Моррис, изготовит вам стул куда удобнее тех, что предлагает природа, как бы она ни старалась. Природа блекнет перед комфортом «той улицы, что Оксфорду обязана своим названием», – так не без лукавства выразился как-то обожаемый вами поэт. И я об этом не сожалею. Предоставляла бы природа комфорт, и у нас бы не было никакой архитектуры, я же всегда предпочту быть под крышей, а не на свежем воздухе. Под крышей все и вся обретает свое подобающее место. Все нам подчинено, все сделано для нашего удобства и покоя. Самый эгоизм, столь насущный для того, чтобы человек проникся должным сознанием собственного достоинства, есть целиком результат обитания в четырех стенах. Покидая их, каждый становится безликой абстракцией. Индивидуальность исчезает бесследно. А к тому же природа так безразлична, так бесчувственна. Стоит мне пройтись по здешнему парку, и я сразу ощущаю, что для природы я ничуть не лучше коров, пасущихся на склоне, или лопухов, разросшихся по канавам. Природе более всего ненавистна мысль, это, думаю, очевидно всякому. Способность думать – самое нездоровое, что существует под солнцем, и люди от этого умирают точно так же, как от физических недугов. К счастью, уж у нас в Англии эта способность незаразна. Своим превосходным физическим здоровьем наш народ полностью обязан глупости, сделавшейся национальным свойством. Остается надеяться, что сей исторически сложившийся оплот нашего счастья пребудет незыблемым еще очень долгие годы; боюсь, правда, что мы становимся не в меру просвещенными; во всяком случае, все решительно неспособные чему бы то ни было учиться взялись теперь поучать – вот чем увенчалась наша страсть к образованию. Однако ступайте к этой докучливой неблагоустроенной природе, а я займусь своими гранками.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: