Нож. Размышления после покушения на убийство

Автор

Страниц

125

Год

2025

12 августа 2022 года в городе Чатокуа, штат Нью-Йорк, Салман Рушди планировал провести лекцию, посвященную опасностям, с которыми сталкиваются писатели в современном мире. Однако его выступление было прервано жутким инцидентом: на сцену ворвался незнакомец и несколько раз нанёс Рушди удары ножом. Нападающего сразу же задержали, а писатель был срочно отправлен в больницу.

Следующие месяцы превратились в долгий и болезненный путь восстановления. Рушди не только боролся за физическое здоровье, но и столкнулся с глубокими психологическими переживаниями, вызванными нападением. Однако, несмотря на тяжёлые испытания, он сумел собрать свои силы и в итоге выпустил откровенную и смелую книгу о пережитом опыте. Этот труд стал не только отражением его испытаний, но и важным заявлением о свободе слова.

Поддержка близких и коллег по литературному цеху сыграла немалую роль в его восстановлении. Тем не менее, для Рушди было критически важно вновь заявить о своём праве писать и выражать свои мысли. Эта история служит напоминанием о том, насколько важна свобода выражения мнений и о том, как писательская деятельность может подвергаться опасности в условиях, когда цензура и насилие становятся реальностью. Салман Рушди стал символом стойкости и мужества, вернувшись к жизни, полной значимых слов и идей.

Читать бесплатно онлайн Нож. Размышления после покушения на убийство - Салман Рушди

Перевод с английского Анны Челноковой

Издательство CORPUS ®

Часть первая

Ангел смерти

1. Нож

В четверть одиннадцатого 12 августа 2022 года, солнечным пятничным утром, к северу от Нью-Йорка я был атакован и почти что убит вооруженным ножом молодым мужчиной; это случилось сразу после того, как я вышел на сцену зала в Чатокуа, чтобы рассказать, как важно оберегать писателей.

Со мной был Генри Рис, создавший вместе со своей женой Дианой Самуэльс проект “Питтсбург. Город-убежище”, благодаря которому получили убежище несколько писателей, чья жизнь подвергалась риску в их собственных странах. Именно об этом мы с Генри должны были говорить в Чатокуа – о создании в Америке безопасного пространства для писателей из других стран и о моем участии в этом проекте на этапе его создания. Наша беседа была запланирована как одно из мероприятий недели под названием “Больше, чем приют. Переосмысляя Америку”.

Этот наш разговор так и не состоялся. В очень скором времени мне предстояло узнать, что местный зал не был для меня в тот день безопасным местом.

Я до сих пор вижу этот момент, словно в замедленной съемке. Мои глаза следят за человеком приближающимся бегом, который выскакивает из зрительного зала и бежит в мою сторону, за его стремительным прыжком. Вижу себя, вижу, как встаю и разворачиваюсь к нему. (Я продолжаю смотреть ему в лицо. Я не поворачиваюсь к нему спиной. У меня нет ран на спине.) Я поднимаю левую руку, чтобы защитить себя. Он вонзает в нее нож.

А после этого – множество ударов, в мою шею, в мою грудь, в мой глаз, повсюду. Я чувствую, как у меня подкашиваются ноги, и падаю.

Четверг 11 августа стал для меня последним вечером, проведенным в невинности. Генри, Диана и я безмятежно прогулялись по территории Института и мило пообедали в ресторанчике “2 Ames”, расположенном на углу парковой зоны под названием Бестор-плаза. Мы вспоминали речь, которую 18 лет тому назад я произнес в Питтсбурге и рассказал о своей роли в создании международной сети городов-убежищ. Генри и Диана слышали эту речь, и она вдохновила их сделать городом-убежищем и Питтсбург. Они стали оплачивать аренду небольшого домика и помогать деньгами китайскому поэту Хуан Сяну, который трогательно написал на наружных стенах своего нового дома крупными белыми иероглифами свое стихотворение. Постепенно Генри и Диана расширяли свой проект, и он вырос в целую улицу домов-убежищ, Сампозния-уэй, в северной части города. Я был рад быть в Чатокуа и поздравить их с этим достижением.

Чего я не знал, так это того, что мой будущий убийца уже ходил в это время по дорожкам Института Чатокуа. Он попал туда по фальшивому удостоверению личности, его выдуманное имя было составлено из имен двух известных экстремистов из числа мусульман-шиитов, и даже когда мы выходили из гостевого дома поужинать и шли обратно, он тоже был где‑то там, уже пару ночей он бродил повсюду, спал урывками, изучая место планируемого нападения, составляя план и оставаясь незаметным для камер видеонаблюдения и охраны. Мы могли столкнуться с ним в любой момент.

Я не хочу называть его здесь по имени. Атаковавший меня, мой будущий Ассасин, Андрот, напридумывавший себе Аксиом про меня, Аудиенция с которым чуть не закончилась для меня смертью… Я обнаружил, что думаю о нем – возможно, пытаясь простить, – как об отхожем месте, Афедроне. Однако, принимая во внимание цели, с которыми я пишу этот текст, я стану называть его в нем более пристойно – “А.”. То, как я называю его в своей жизни, у себя дома – мое личное дело.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: