Все жанры Все авторы
Шкатулка рыцаря - Геннадий Прашкевич

Шкатулка рыцаря

Страниц

80

Год

—

В творчестве выдающегося литератора из Новосибирска - Геннадия Прашкевича, граница между фантазией и реальностью практически исчезает. Писатель ометился своим уникальным стилем, искусно овладевая языком, и в первую очередь он увлечен психологическим развитием своих персонажей - будь то расследование в далеком космосе или частное расследование в уединенном провинциальном городке. Его произведения для чтения являются настоящим откровением, эффектом, который вы можете испытать лишь на страницах его книг. Они отличаются оригинальностью и глубоким смыслом, погружая вас в уникальную атмосферу и заставляя задуматься о гранях реальности и вымысла. Прашкевич - настоящий мастер своего дела, оставляющий незабываемый отпечаток в сердцах читателей.

Читать бесплатно онлайн Шкатулка рыцаря - Геннадий Прашкевич

Глава I. «Негр, румяный с мороза…»

Кипр. 15 июля 1085 года до н. э.

Уну-Амон, торговец, отправленный Хирхором, верховным жрецом отца богов Амона, в Финикию закупать лес для закладки новой священной барки, с отвращением тянул из каменного бокала терпкое темное пиво и время от времени молитвенно складывал руки на груди, при этом его круглая, коротко стриженная голова непроизвольно дергалась – следствие глубокой раны, полученной в стычке с разбойниками где-то под Танисом. Сирийское море набегало на плоские песчаные берега, занимало все окна огромного деревянного дворца и весь горизонт, нагоняло тоску своим смутным немолчным гулом. «Я брожу по улицам, от меня несет пивом, – Уну-Амон, торговец, доверенный человек Хирхора, был уже пьян. – Запах выпитого отдаляет от меня людей и отдает мою душу на погибель. Я подобен сломанному рулю, наосу без бога, дому без хлеба и с шатающейся стеной. Люди бегут от меня, мой вид наносит им раны. Удались из чужого дворца, несчастный Уну-Амон, забудь про горький напиток тилку!»

Так он думал и пил пиво.

Так он думал и клял судьбу.

«Я научился страдать, – так он клял судьбу. – Я научился петь под чужую флейту и под аккомпанемент чужих гуслей. Я научился сидеть с девицами, умащенный, с гирляндой на шее. Я колочу себя по жирному животу, переваливаюсь, как гусь, а потом падаю в грязь».

Уну-Амон страдал.

Снабженный идолом Амона путевого и верительными грамотами к Смендесу, захватившему власть над севером Египта и назвавшемуся гордо Несубанебдедом, Уну-Амон давно не имел ни указанных выше грамот, ни самого идола. А Египет, ввергнутый в ужасную смуту, пугал его. Разбойники на море, разбойники на суше, разбойники в пустыне пугали Уну-Амона. Еще его пугали мор, болезни, выжженные пустыни, внезапные смерчи над тихими островами, водяные столбы, вдруг встающие над прогретыми прибрежными скалами.

Поставив перед собой тяжелую шкатулку, отнятую у какого-то филистимлянина из Дора вместе с мешком серебра, Уну-Амон громко заплакал. Буря прибила его корабль к Кипру. Уну-Амона, как существо нежданное, хотели убить. Он с трудом нашел в свите царицы Хатибы старого человека, немного понимающего речь египтян. «Вот, царица, – сказал он через этого человека, – я слышал в Фивах, граде Амона, что все и всегда творят на свете неправду, только на Кипре у тебя – нет. Но теперь я вижу, что и на Кипре неправда тоже творится ежедневно, а, может, и ежечасно…»

Удивленная царица Хатиба сказала: «Расскажи».

Уну-Амон рассказал.

Он так рассказал.

Хирхор, верховный жрец отца богов Амона, отправил его в Финикию. Он, Уну-Амон, снабженный идолом Амона путевого и верительными грамотами, был хорошо принят Смендесом, назвавшимся Несубанебдедом, и в Танисе сел на деревянный корабль, чтобы плыть в Дор, где осели филистимляне Джаккара. Здесь царь Бадиль совсем хорошо принял Уну-Амона, но несчастного египтянина обокрал собственный матрос – он унес все деньги, предназначенные для путешествия, и унес все деньги, доверенные Уну-Амону для передачи в Сирии. В отчаянии Уну-Амон пожаловался царю Бадилю на случившееся, но не получил никакой помощи, ибо вором оказался его собственный человек, а не туземец. Уну-Амон, плача, уехал в Тир, а оттуда в Библ. На свое счастье он встретил в пути некоего филистимлянина из Дора и, восстанавливая справедливость, творя то, что подсказал ему сердечно наставляющий его великий Амон, отнял у филистимлянина мешок с тридцатью сиклями серебра, оправдывая себя тем, что у него в Доре украли столько же. Царь Библа Закарбаал, узнав о появлении египтянина, заставил Уну-Амона девятнадцать дней сидеть на провонявшем корабле в гавани, не пускал его на берег и даже ежедневно передавал строгие приказания удалиться как можно быстрее. На двадцатый день, когда Закарбаал приносил жертвы своим богам, одно справедливое божество схватило главного помощника царя и заставило его дико плясать, выкрикивая при этом: «Пусть приведут Уну-Амона! Пусть приведут сюда египтянина Уну-Амона! Пусть предстанет перед царем Библа печальный посланник отца богов бога Амона!»

Вам может понравиться: