Механический мальчик

Глава 1. Механический мальчик

В городе, где небо всегда было цвета олова, а дождь стучал по крышам, словно желая высечь из них искру, жил мальчик по имени Лин. Он был обычным мальчиком, если не считать одного: его сердце было сделано из железа.

Оно не билось. Оно работало. Тихий, размеренный звук шестеренок и поршней заменял ему стук жизни. Это сердце не умело учащаться от радости или страха. Оно лишь ровно и методично перекачивало по его жилам густую, темную жидкость, пахнущую машинным маслом и одиночеством.

Лин был сыном часовщика, великого мастера, который пытался починить неисправимое – разбитое сердце жены. Но не успел. После ее ухода он в отчаянии собрал для сына сердце из самых надежных шестеренок и самых крепких пружин, какие только смог найти. «Оно никогда не подведет тебя, сынок, – сказал он, закручивая последний винтик. – Оно не сможет разбиться».

Отец был прав. Оно не разбивалось. Но оно и не жило.

Лин ходил в школу, решал задачи, помогал отцу в мастерской. Другие дети дразнили его «роботом» и «жестяным человечком», потому что, когда они бежали, запыхавшись и смеясь, его грудь была безмолвна, а лицо – спокойно, как маска. Он не плакал, не кричал, не смеялся до слез. Он существовал. И все.

Он смотрел на мир сквозь свое особенное сердце, как сквозь замочную скважину. Он понимал логику падающего дождя, но не чувствовал его грусти. Он видел математическую гармонию в полете птиц, но не ощущал их свободы. Его мир был черно-белым, как схема механизма.

До того дня.

-–

Глава 2. Солнечное затмение

Ее звали Элис. Она пришла в их класс посреди учебного года, когда за окном бушевала очередная гроза. Но с ее появлением в сером классе будто включили свет.

У нее были волосы цвета спелой пшеницы и глаза, в которых, казалось, жило само лето. Она носила платья, разрисованные акварельными красками, и смеялась так заразительно, что даже угрюмый учитель физики невольно улыбался.

Лин впервые увидел ее, когда она, спотыкаясь о порог, влетела в класс, рассыпав по полу книги и кисти. Ее смех прозвучал для него как самый сложный и непонятный механизм во Вселенной.

Он сидел на задней парте и наблюдал. Он видел, как солнечный луч, прорвавшийся сквозь тучи, упал на ее волосы, и в его железном сердце что-то щелкнуло. Не сбой, нет. Просто шестеренка, которой раньше не было за что зацепиться, вдруг начала движение.

В тот день за обедом она села рядом с ним. Столовая была шумной, но ее голос он услышал сквозь любой гамм.

– Ты Лин? Мне сказали, твой папа – часовщик. Это правда? – спросила она, и в ее глазах плясали искорки любопытства.

Лин кивнул, глядя на свой бутерброд. Его механизм внутри издал тихий жужжащий звук.

– Да.

– Это, наверное, так здорово! – воскликнула Элис. – Создавать что-то, что отсчитывает время. Хранить его в маленькой коробочке. Я бы хотела научиться.

– Это не хранение, – механически ответил Лин. – Это контроль. Время нельзя хранить. Его можно только направлять.

Элис посмотрела на него с интересом.

– Ты очень странно говоришь. Но интересно.

Она улыбнулась ему, и в его груди что-то снова зашевелилось. Незнакомое, тревожное ощущение. Как будто одна из главных пружин в его сердце вдруг натянулась сильнее, чем должна была.

-–

Глава 3. Первая трещина

Они стали странными друзьями. Солнечная девочка и мальчик с железным сердцем.