Небесная канцелярия

Посвящается любимому городу.

Внутри себя я всегда где-то рядом…

                                                         ЛОВЦЫ СНОВ

                                                                        Любовь – это самое чистое и правильное,

                                                                        что есть в мире…

– Новое Правило.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. "Whispers in the dark"; Антон, Отдел Снов.

Все локации моих дежурств похожи одни на другие, и я не понимаю, в чем их смысл, и, наверное, никогда не пойму…

Здание городского Дома Культуры – возвышается над площадью большой квадратной скобкой, обнимая ее по краям… празднично украшенная елка у зимних домиков предновогодней ярмарки… утопленный в низину парк поодаль, освещенный вереницей круглых фонарей, прорезавших ночь лучами неподвижного света… дуга моста, перекинутая через мелководное озеро, где летом часто плавают лодочки с влюбленными парами… ряды магазинных лавочек с горящими яркими огнями витринами… автобусная остановка с занесенным снегом рекламным щитом и толпы запакованных в цветастые куртки и пуховики людей с устало-возбужденными улыбками на лице – несут в охапках праздничные пакеты и коробки с подарками близким…

Я поднимаю глаза, запрокидываясь вверх, так, что едва не ведет в сторону на скользкой тропинке, проложенной вереницами магазинных паломников. Низкое небо, влажным полотном провисшее над головой, кажется напитавшимся вином и вишневым соком. Влажные облака наслоились на него по краям, слившись с крышами серых домов вокруг, а центр багровым шелком загазованного воздуха неподвижно пульсирует в глубине, неуловимо перетекая из одной неразличимой формы в другую.

Оттуда, из самого нутра пронзительного водоворота, беспрерывно сыплется на город мелкая снежная крупа – манные хлопья, размоченные дождем, падающие торопливо и совсем не грациозно.

Белая россыпь сверкающим бисером разлетается на асфальт и мостовые, чтобы, едва укрыв их тонким слоем пудры, растаять, растоптанной, под ногами спешащих прохожих.

А Дворец Культуры в стороне действительно похож сейчас на дворец – или на один из тех сказочных подсвеченных домиков с горящими окнами, которые любят ставить под праздничную елку или вместо украшения для стола. Светомузыка блуждает огнями по освещенными прожекторами фасадам, играясь в подступающей темноте, похожей на бархат, расцветает и меняет оттенок, никак не в состоянии определиться, какой именно должна быть. Рядом, возле высокого помоста, обозначающего передвижную сцену, уже вовсю идет какая-то оживленно-праздничная возня по подготовке к очередному парадному предновогоднему концерту. Руководитель в ярко-оранжевой куртке беспокойно мечется вокруг, неслышно ругаясь и отсылая всех быстрее укрывать рабочую аппаратуру от дождя.

Группа каких-то активистов, с флажками наперевес и в одинаково красных шарфах и шапках, вопреки погодным условиям, оживленно возится и танцует с детьми под раскидистым праздничным деревом в центре площади. Возле лавок выходной ярмарки, невзирая на вечерний час, кучками собирается, перебегая от навеса к навесу, цветной народ.

В толкотне снег смешивается неразличимой размокшей жижей, но по сторонам от нее, растекаясь по дорожкам и закоулкам более тихих перекрестков, отчетливо видны припорошенные черные отпечатки ботинок.