Каменная симфония

Золотая капля солнца Кифары медленно всплывала из-за фиолетовой глади вечного океана, окрашивая небо в сияющие тона шафрана и расплавленного железа. Воздух, густой от солёного дыхания жизни, озона и едва уловимой сладости инопланетных водорослей, дрожал, словно натянутая струна. На палубе научно-исследовательского судна «Кантос» царила священная, звенящая тишина, которую бередили лишь ленивый шёпот волн, лобызающих борт, и монотонное, убаюкивающее жужжание аппаратуры, впитывающей единственный звук, что имел здесь значение – голос планеты.

Доктор Элира Восс, укутавшись в потертый свитер, сильнее прижала наушники из холодного биопластика. Её взгляд, цвета выдержанного кедра, был прикован к монолиту, черневшему в километре от судна, у самого края бездны. Горгула. Каменный исполин, чернее космической пустоты, испещрённый мерцающими фосфоресцирующими прожилками, походил на спину забытого божества, уснувшего в позе вечной молитвы. От него веяло немыслимой древностью и молчаливым, всепоглощающим знанием.

Но Элира слушала не его. Она, затаив дыхание, ловила Певца.

Крошечное, с перламутровыми, переливающимися всеми цветами нефтяной плёнки крыльями, существо сидело на выступе скалы. Его тонкое тело вибрировало, из горлового мешка извергался звук. Не песня – сама материя, обращённая в чистую вибрацию. Это был гул тектонических плит, пронзённый нотами чистого хрусталя. Многослойная оратория с ритмом, неподвластным земному времени, ритмом геологических эпох.

– Третий месяц, – прошептал ассистент Армин, его голос прозвучал как грубый диссонанс. Он не отрывал глаз от мерцающих спектрограмм, где извивались радужные змеи звуковых волн. – Одно предложение. Началось с восхода Встре́дника, закончится с появлением Слепой Королевы. – Он имел в виду местные главные звёзды, чей стремительный бег был для Горгул лишь миганием секундной стрелки на циферблате вечности.

Элира молчала. Она уже не слышала нот – она ощущала текстуру. Шершавость базальта, леденящий холод глубин, давление толщи воды. И едва уловимый, призрачный отзвук. Эхо мысли, рождённой в недрах камня тысячелетия назад и только сейчас достигшей своей «голосовой связки» – Певца. Гиганты думали веками, а их голос пел с опозданием на эпохи, озвучивая давно минувшие мгновения их бесконечно медленного сознания. Она чувствовала себя подглядывающей в замочную скважину времени.

Резкий, пронзительный звонок комлинка разорвал хрупкую плёнку концентрации. На экране возникло лицо менеджера «Терраген» Карсона. Выглядел он озабоченным, но не её исследованиями, а скорее запросами.

«Доктор Восс. Обновляю данные по вашей просьбе. Флот бурильщиков «Кронос-7» вышел на орбиту. Геологи уверяют, что керны показывают беспрецедентную концентрацию когнитивных кристаллов в коре. Мы начинаем подготовку к бурению на следующей неделе, с вашим одобрением или без. Ваша задача – убедить их не шевелиться. Или понять, будут ли они шевелиться вообще. Конец связи».

Элира с силой сняла наушники, и её уши оглушил рёв буровых платформ на горизонте – варварский, механический скрежет, профанирующий тишину. Она смотрела на Горгул, на его невозмутимый, вечный профиль. Как крикнуть «стоп» существу, которое услышит твой крик лишь через сто лет, когда стальные зубы пробьются к самому сердцу его мира?