Библиотекарь

Автор

Страниц

215

Год

2016

Михаил Елизаров - уникальный прозаик, неиссякаемый источник таланта, чьи произведения навсегда останутся в сердцах читателей. Он автор великолепных романов "Pasternak" и "Мультики", которые были шорт-листом престижной премии "Нацбест". Его сборники рассказов "Ногти" и "Мы вышли покурить на 17 лет..." тоже заслуживают особого внимания.
Но особую известность Михаилу Елизарову принес его роман "Библиотекарь", который был удостоен престижной премии "Русский Букер". Эта книга вызвала настоящую революцию в литературных кругах и вызвала несколько скандалов и дискуссий в обществе. "Библиотекарь" - это роман о священных текстах, но забудьте о той "книжной пыли" Борхеса и Эко. Здесь используются книги совсем иначе - они превращаются в металлические предметы, способные разрушить даже самые прочные черепные коробки, сломать судьбы и вызвать невообразимые события в мироздании.
А еще знаете, что случилось с произведениями скучнейшего советского писателя Громова после его смерти? Спустя много лет они были обнаружены и оказалось, что в них прячутся магические свойства. Каждый, кто читает эти романы, обретает сверхъестественные способности. Но не только содержание текста влияет на это, но и само издание. Типографская краска и качество бумаги становятся важными факторами. Именно поэтому несколько сект библиофилов убеждены, что в поисках раритетных изданий, способных изменить их жизни, стоит идти на край света. Чтобы прочитать эту уникальную Книгу, очень часто приходится даже сражаться с топором в руке. Потому что иногда стихия знаний и силы требует определенных жертв.
Так что в мире Михаила Елизарова книги это не просто слова на бумаге - они становятся живыми и могут изменить вашу судьбу. И кто знает, может быть, одна из его книг изменит и вашу жизнь навсегда.

Читать бесплатно онлайн Библиотекарь - Михаил Елизаров

Рабочий человек должен глубоко понимать, что вёдер и паровозов можно наделать сколько угодно, а песню и волнение сделать нельзя. Песня дороже вещей…
Андрей Платонов

Часть I. Книги

Громов

Писатель Дмитрий Александрович Громов (1910–1981) дожил свои дни в полном забвении. Книги его бесследно канули в макулатурную Лету, а когда политические катастрофы разрушили советскую Родину, о Громове, казалось, вспомнить было некому.

Громова мало кто читал. Конечно, редакторы, определявшие политическую лояльность текстов, а потом – критики. Вряд ли кого-нибудь могли насторожить и заинтересовать названия «Пролетарская» (1951), «Счастье, лети!» (1954), «Нарва» (1965), «Дорогами труда» (1968), «Серебряный плёс» (1972), «Тихие травы» (1977).

Биография Громова шла бок о бок с развитием социалистического отечества. Он закончил семилетку и педагогический техникум, работал ответственным секретарём в редакции заводской многотиражки. Чистки и репрессии не коснулись Громова, он спокойно дотянул до июня сорок первого года, пока его не призвали. На фронт он попал военным корреспондентом. Зимой сорок третьего Громов отморозил руки. Левую кисть удалось спасти, а вот правую ампутировали. Так что все громовские книги были созданы вынужденным левшой. После победы Громов увёз семью из ташкентской эвакуации на Донбасс и до пенсии оставался в редакции городской газеты.

За перо Громов взялся поздно, зрелым сорокалетним человеком. Он часто обращался к теме становления страны, воспевал ситцевое бытьё провинциальных городков, посёлков и деревень, писал о шахтах, фабриках, бескрайней целине и битвах за урожай. Героями громовских книг обычно бывали красные директора или председатели колхозов, солдаты, вернувшиеся с фронта, вдовые женщины, сохранившие любовь и гражданское мужество, пионеры и комсомольцы – решительные, весёлые, готовые к трудовому подвигу. Добро торжествовало с мучительным постоянством: в рекордные сроки поднимался металлургический комбинат, недавний студент за полгода заводской практики превращался в закалённого специалиста, цех перевыполнял план и брал новое обязательство, зерно по осени золотыми реками текло в колхозные закрома. Зло перевоспитывалось или упекалось в тюрьму. Разворачивались и любовные страсти, но очень целомудренные – поцелуй, заявленный в начале книги, по аксиоме театрального ружья стрелял холостым чмоканьем в щёку на финальных страницах. И Бог с ними, с темами. Написано это было заунывным слогом, добротными, но пресными предложениями. Даже обложки с тракторами, комбайнами и шахтёрами были из какого-то сорного картона.

Страна, породившая Громова, могла публиковать тысячи авторов, которых никто не читал. Книги лежали в магазинах, их уценивали до нескольких копеек, сносили на склад, сдавали в утиль и выпускали новые, никому не нужные книги.

Последний раз Громова напечатали в семьдесят седьмом году, а потом в редакциях сменились люди, знавшие, что Громов – это безобидный словесный мусор ветерана войны, в котором общественность не особо нуждается, но и не имеет ничего против его существования. Громов отовсюду получал вежливые отказы. Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: