Дикие амазонки

Джунгли Амазонки – это не просто лес, полный влажного аромата листвы и далёких криков экзотических птиц, это живой организм, тёмная зелёная бездна, где каждая лиана скрывает загадку, а в каждой тени живёт древний страх. Влажный тёплый воздух густо пахнет орхидеями, прелой листвой и влажной корой; в кронах трещат цикады, издали перекликаются попугаи, а листья шуршат, будто дышат. Карлос с профессором углублялись всё дальше, ведомые миражами: то мелькнёт яркая птица, то раздастся крик обезьяны, то покажется, будто за стволами маячит чей-то силуэт. Пятна света бегут по стволам, и каждый шаг чуть вязнет в мягкой подстилке из листьев.

Шли они в поисках чудесных растений и неведомых зверей, влекомые жаждой открытия, пока не началась та самая битва с красными муравьями – не просто насекомыми, а дьявольскими легионерами джунглей! Сотни, тысячи муравьёв разом сыпались с деревьев, жаля, как крошечные ножи. Кожа зазудела огнём, по шее побежали холодки, дыхание сбилось. Карлос и профессор бросились бежать, проклиная всё на свете и обещая больше никогда не лезть в чащу.

Но джунгли, где воздух дрожит от зноя и стрекота насекомых коварны – под ногами вдруг хрустнула земля, и оба сорвались вниз, в холодную, влажную расщелину. Приземлились они в мрак, где, как выяснилось, жили змеи – тонкие, скользкие, злобные. Змеи тут же зашевелились, зашипели, заползли на сапоги и руки. Запах сырости и гнили щекочет ноздри; по коже – ледяные касания чешуи. Карлос, дрожа, полез вверх по профессору – не до гордости тут! – а профессор, стиснув зубы, пытался подняться, но обеих их утягивала вниз паника.

Тут профессор нащупал лиану, изловчился и кинул Карлосу:

– Хватайся, живо!

Карлос изо всех сил потянулся, зацепился, и после долгой борьбы оба вылезли на свет, на залитую солнцем поляну. Дрожащие, вымазанные в глине, они стояли и тяжело дышали. Над поляной стоял туман, пар от горячей земли. Тёплое солнце сушит на коже капли влаги, а травы пахнут мятой и мокрым деревом. Они согревались, обнимали друг друга, радовались, что живы.

На полянах порхали с разноцветными крыльями гигантские бабочки Они переливаются всеми красками, и в воздухе висит сладковатый след нектара.

И тут, как удар грома, раздался топот.

Из чащи, вздымая копыта, вылетели всадницы – амазонки! Дикие, прекрасные, с развевающимися волосами, в кожаных повязках, с ожерельями из диких драгоценных камней. Их лоснящиеся кони казались духами джунглей: крупные, мускулистые, с гривами, в которые вплетены перья и цветы. Запах горячей лошадиной шерсти, смолы и трав накрывает волной.

Одна из амазонок соскочила на бегу, схватила профессора за шиворот, перекинула через седло. Другая рассмеялась – и Карлос оказался в той же позе, в воздухе.

– Держись за меня! – крикнула всадница Карлосу. Он, не раздумывая, вцепился в её талию. Кожа её тёплая, от волос пахнет дымом костра и цветами.

И началась скачка – настоящий галоп по-амазонски.

Кони мчались то прыгая через поваленные стволы, то резко меняя направление, уводя чужаков всё дальше вглубь джунглей. Карлос визжал от восторга:

– Вот это путешествие! Вот это покатаемся! Ура!

Профессор в шоке вертел головой, пытаясь что-то выкрикнуть, но его голос тонул в диком уханье обезьян и в рёве галопа. А амазонки лишь смеялись – их волосы развевались, лица были горды и свободны, а глаза – как ночные озёра. В их взгляде – блеск, полный влажного аромата листвы и далёких криков экзотических птиц и зверей, лунной воды и шальной радости.