Все жанры Все авторы
Серебряная метель. Рождественские истории и святочные рассказы - Федор Михайлович Достоевский, Антон Павлович Чехов

Серебряная метель. Рождественские истории и святочные рассказы

Страниц

135

Год

2023

Рождество – волшебное время в России, которое запомнилось своим особым настроением и традициями. Колядки, ряжения и гадания создавали ожидание и загадочность этого долгожданного праздника. Важное место в рождественских праздниках занимают святочные рассказы, которые передают ценности христианской добродетели и нравственности.

Русские писатели в своих произведениях отражали магию рождественского времени и веру в чудеса. Они наполнили свои рассказы эмоциональной готовностью принять волшебные события и поделились этим с читателями. Рождественские рассказы Н. Гоголя, Ф. Достоевского, Л. Андреева, Н. Лескова, А. Куприна, И. Шмелева стали настоящими жемчужинами в книжной коллекции.

Одним из главных посланий рождественских рассказов является призыв быть щедрыми и делиться своим теплом с окружающими. Когда мы открываем сердце и помогаем другим, происходит настоящее Рождественское чудо. Все персонажи этих произведений, будь то ребенок или взрослый, пройдя через испытания и открытия, узнают об истинной силе доброты и любви.

Такие святочные рассказы украшают и дополняют сборник, позволяя читателям окунуться в атмосферу Рождества и пережить его особенные моменты. Эти произведения уникальны и оставляют теплый след в сердцах всех, кто их читает.

Читать бесплатно онлайн Серебряная метель. Рождественские истории и святочные рассказы - Федор Михайлович Достоевский, Антон Павлович Чехов



© Дудин А.Л., ил. на обл., 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Николай Васильевич Гоголь

Ночь перед Рождеством

Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа[1]. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле.

Если бы в это время проезжал сорочинский заседатель на тройке обывательских лошадей, в шапке с барашковым околышком, сделанной по манеру уланскому, в синем тулупе, подбитом черными смушками, с дьявольски сплетенною плетью, которою имеет он обыкновение подгонять своего ямщика, то он бы, верно, приметил ее, потому что от сорочинского заседателя ни одна ведьма на свете не ускользнет. Он знает наперечет, сколько у каждой бабы свинья мечет поросенков, и сколько в сундуке лежит полотна, и что именно из своего платья и хозяйства заложит добрый человек в воскресный день в шинке. Но сорочинский заседатель не проезжал, да и какое ему дело до чужих, у него своя волость. А ведьма между тем поднялась так высоко, что одним только черным пятнышком мелькала вверху. Но где ни показывалось пятнышко, там звезды, одна за другою, пропадали на небе. Скоро ведьма набрала их полный рукав. Три или четыре еще блестели. Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко. Близорукий, хотя бы надел на нос вместо очков колеса с Комиссаровой брички, и тогда бы не распознал, что это такое. Спереди совершенно немец[2]: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто черт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу.

Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку. Однако ж, несмотря на все неудачи, хитрый черт не оставил своих проказ. Подбежавши, вдруг схватил он обеими руками месяц, кривляясь и дуя, перекидывал его из одной руки в другую, как мужик, доставший голыми руками огонь для своей люльки; наконец поспешно спрятал в карман и, как будто ни в чем не бывал, побежал далее.

Вам может понравиться: