Дочь алхимика. Том 2. Семь богов удачи

Июнь победно шествовал по старой столице Артанского королевства. Заглянувшая палящая жара сменилась ежегодными сливовыми ливнями – цу́ю. Нэкоми скучала в лавке и вспоминала, как ещё в детстве приставала к деду с вопросом о названии сезона летних дождей. Почему ливни именно сливовые, а не, например, абрикосовые или же яблочные? Дед Широ тогда засмеялся, потрепал девочку по голове и объяснил, что название пришло из Делящей небо и объясняется необходимостью плодам сливы напитаться влагой, чтобы стать сладкими и мясистыми.

– У нас, в Артании, бытовало куда более прозаическое прозвание данного погодно явления – проговорил он тогда, – цую называли «плесневыми ливнями». Когда они приходи по женскому типу, с обложными нудными дождями, барабанящими по крыше с утра до вечера, в старых артанских домах заводилась плесень. Но «сливовые ливни» звучит гораздо поэтичнее.

Хвала богам, в этом году цую шло по мужскому типу: громыхали грозы, шумели ветры. Соседка рассказывала, что на Жареном бугре один состоятельный купец покрыл крышу дома железными листами на западной манер, так ветер снёс всю эту новомодную штуковину, отворотив будто лист лотоса. Потом женщина плела что-то о молнии, ударившей прямо в макушку монаху из горного храма. Но это показалось травнице уже из области фантазий. Она упаковала травяной сбор от болей в почках и выпроводила словоохотливую соседку вон.

Нынешним утром погода пока улыбалась: светило солнце, лишь на западе, у самого горизонта, толпились сероватые облака, словно сговариваясь, в какой час им выгоднее пролиться ливнем. Дед Широ удалился в лабораторию, сделав таинственное лицо категорически заявив, что настоящие учёные никогда не распространяются о своей работе, пока не получат достоверных результатов. Широ был страстным алхимиком-любителем и в душе лелеял мечту утереть нос профессионалам, совершив научный прорыв. Прорыв этот всё никак не случался, но старик не опускал руки и не терял оптимизма.

Их жилец – Хотару Эйдзи, с самого утра отбыл куда-то чисто выбритым и принаряженным. Травница вспомнила, что за ужином они с Широ обсуждали некую важную встречу, и дед всё пичкал бывшего лунного принца ракуго мудрыми советами, как вести дела. Надо сказать, что Широ обожал поучать по окружающих по всякому поводу и без. К чести артиста, снимавшего у них комнату за чисто символическую плату, он вежливо выслушал инструкции, поблагодарил и клятвенно заверил, что непременно пустит их в дело.

Нэко была на сто процентов уверена, что Светлячок поступит диаметрально противоположно, просто артист не хотел обижать старика.

Из лаборатории, расположенной в глубине дома явственно потянуло аммиаком. Нэко вздохнула и открыла окно в лавке. Звякнул дверной колокольчик, и в лавку травника, расположенную на улице Одуванчиков, вошла нарядная молодая девушка. Справившись с кружевным зонтиком, который никак не желал складываться, она буквально влетела в лавку.

– Доброе утро, Нэкочка, – воскликнула она, – как жаль, что в такой великолепный солнечный день ты вынуждена скучать за прилавком!

Это была Тайко Акано – ближайшая подруга и бывшая одноклассница травницы.

– И тебе утро доброе, – откликнулась Нэко, – а по поводу скуки и прилавка замечу, что некоторым людям приходится самим зарабатывать на хлеб насущный. Ибо боги не всем посылают в родители состоятельных людей.