Владыка пещерных фейри

Она здесь.

Всего два слова, но от них сердце в груди сжалось и крылья за спиной из прозрачных стали красными, выдавая волнение хозяина.

Прилетела. Ждет сейчас в тронном зале.

Слуга, принесший Тил-Лингу эту весть, неловко отвел глаза. По его лицу скользили блики алого света от мерцающих крыльев господина. Все эмоции напоказ – никуда не годится.

– Ступай. Передай ее величеству, что я скоро ее приму.

Голос владыки был ровным, спокойным, на лице не дрогнул ни один мускул – король на то и король, что умеет держать себя в руках. Но какой толк от маски невозмутимости, если крылья, эти проклятые предатели, буквально кричат о его растрепанных чувствах?

Слуга ретировался. Под шорох его удаляющихся шагов Тил-Линг достал из резной шкатулки флакончик с волшебным зельем и опустошил его залпом. Затем повернулся к зеркалу и удовлетворенно кивнул своему отражению: снова прозрачные.

Теперь можно идти.

Любимая женщина встретила Тил-Линга плутоватой улыбкой на ярко-алых губах. Когда он вошел в зал, Ириада вызывающе восседала на его троне, закинув ногу на ногу. Разрез на ее красном платье поднимался неприлично высоко и открывал глазам молочную белизну бедра. Волосы, распущенные по плечам, почти сливались цветом с тканью наряда и казались его продолжением – капюшоном, наброшенным на голову.

– Приветствую тебя, владыка, – произнесла императрица хрипловатым, грудным голосом, и сердце Тил-Линга забилось чаще.

Усесться на чужой королевский трон не просто нарушение этикета – скандал. Такой поступок легко можно было счесть за оскорбление, но Ириада хорошо изучила своего венценосного поклонника и знала, что делает. Ее дерзкая выходка не возмутила и не разозлила владыку фейри, а воспламенила его кровь.

Тил-Линг не хотел себе в этом признаваться, но в глубине души понимал, что питает слабость к сложным, сумасбродным женщинам, а уж если быть честным с самим собой до конца – к стервозным.

Так что нечего роптать на судьбу – во всех своих бедах и проблемах он виноват сам. Давно мог создать семью с доброй, примерной девушкой из своего народа и жить счастливой, спокойной жизнью.

Но это было бы слишком просто, верно?

Удерживая его взгляд и продолжая улыбаться, Ириада медленно заскользила ладонями по подлокотникам трона, будто лаская мужское тело. Во рту у владыки пересохло. Красавица наклонялась все ниже, словно предлагая заглянуть в свое декольте и оценить волнующую ложбинку между полушариями груди, приподнятой корсажем.

В какую игру она играла?

Вопрос пульсировал на задворках разума оголенным нервом.

Что задумала эта хищница? Зачем явилась в Дырявые горы? Никогда прежде она не пыталась соблазнять Тил-Линга столь откровенно.

«Тебе что-то от меня надо? Что? Еще больше ездовых стрекоз для своей империи? Медь и золото из наших рудников? Не просто же так ты здесь».

Но хотелось верить, что просто. Что соскучилась. Что спустя много лет разглядела в Тил-Линге то, что раньше не замечала, и решила-таки ответить на его чувства взаимностью.

Он, конечно, не тешил себя надеждами.

В блеске декоративного водопада рядом с троном владыка уловил красный блик. Несмотря на выпитое им зелье, крылья снова изменили цвет. Это, разумеется, не укрылось от внимания его коварной гостьи, и она улыбнулась шире. Зубы белоснежные, а помада на губах – ярко-алая, вызывающая.