Все жанры Все авторы
Крылья Мастера/Ангел Маргариты - Михаил Белозеров

Крылья Мастера/Ангел Маргариты

Страниц

265

Год

2025

**Литературный труд о литературном труде.**

В творческой вселенной Михаила Булгакова скрываются загадочные и порой трагичные аспекты, о которых мало кто задумывался. Его знаменитый роман, который на долгие годы стал объектом поклонения и исследований, оказался в центре сложной мистической игры судьбы. За одиннадцать лет своего упорного труда Булгаков смог создать лишь две трети своего произведения, так и не доведя его до завершения самостоятельно. Но в этом литературном парадоксе проявилась другая сила — его муза и третья жена, Елена Сергеевна, стала тем самым «голосом», который завершил его задумку.

Интересно, что процесс написания этой грандиозной истории растянулся на целых тридцать шесть лет. За это время роман оброс не только сюжетными поворотами и персонажами, но и мистическим подтекстом, отражающим внутренние переживания автора. Булгаков же, будучи одержимым своим произведением, в буквальном смысле сражался с судьбой, что добавляло еще больше глубины его литературной картине. Так, можно сказать, что каждый абзац, каждая сцена были созданы не только руками человека, но и пропитаны духом самого времени, в котором жил и творил Булгаков.

Этот роман словно истина, уходящая в бесконечность, отражая личные утраты и надежды своего автора. И, возможно, именно эта мистика и постоянная борьба за творчество стали основой его неугасимой популярности, привлекая внимание читателей уже на протяжении нескольких поколений.

Читать бесплатно онлайн Крылья Мастера/Ангел Маргариты - Михаил Белозеров

Мета-роман


Крыловой Наталье Николаевне



Предисловие:

Там, где мы никогда не были, там, где мы ничего не знаем, там… где живёт тайна… лишь ваше воображение в силах сорвать покровы и увидеть то, чем мы обязаны Мастеру и Маргарите.






Глава 1

Зима 1915. Лунные человеки


Под утро Булгаков, пошатываясь и отчаянно зевая, вымелся по нужде, да так и застыл с перекошенным ртом, испытав одно из самых жутких метафизических приключений в своей жизни: навстречу ему, в свете луны, в её мраморной дымке, что бывает зимой на рассвете, по коридору, между детской и взрослой частями дома, безмолвно, как во сне, рывками двигался человек, похожий на лакея в жилетке, с потным чубчиком, как у Петра Лещенко, в канотье и с тростью, бешено крутя ею, как на променаде. Зубы его были оскалены, глаза блестели, словно у лунатика, ноги выделывали одесские кренделя в сутулом ритме чарльстона, а на руках сверкали перстни с фальшивыми бриллиантами. Не удостоив Булгакова взглядом, человек свернул к выходу, бесшумно юркнул сквозь крепко запертые двери и был таков, оставив после себя крепкий запах окалины.

У Булгакова от ужаса зашевелились волосы. Он стремглав влетел в спальню, нырнул под тёплый бок Таси, дрожа, как осиновый лист в непогоду, и ожидая всего того, что можно было ожидать в подобном сверхъестественном эксцессе: Вия, нечисти и Панночки в гробу, да ещё помноженное на всё то, что произошло с философом Хомой Брутом, когда им попользовалась старуха, и словно холодные чужие руки схватили его за кадык.

– Ты чего?.. – пробурчала Тася, великодушно прощая его за то, что он разбудил её. – Спятил?..

– З-з-замёрз-з-з… – Булгаков, клацая зубами, как дворовая собака, свернулся охранным калачиком, уперевшись жёсткими коленками в бок жене и косясь через её плечо на дверь спальни, пока глаза сами собой не слиплись.

Но больше ничего фантасмагорического в тот день не произошло, а к вечеру Булгаков совсем успокоился, как может успокоиться тяжёлый ананкаст.

Однако.

– Это… ночной… сатанинский… дух! – зловеще выпалила Тася, когда он наконец поведал ей о своём ночном кошмаре. – Здесь обретается! – Сверкнула она глазищами, как льдинками на дне колодца.

Булгакову стало совсем плохо, натура потребовала стопки водки и солёного огурца.

– Да ты что! – опешил он, свято веря каждому её слову, забыв, однако, что живёт в этом доме гораздо дольше её. – Я раньше не замечал…

– …И всегда шлёт тебе воздушный привет, – добавила она снисходительно, щёлкнув его по носу-бульбе, мол, спросонья ещё и не то привидится, милый.

Её соболиные брови насмешливо взлетели до небес и сотворили безутешную ёлочку соболезнования для человека, который, вместо того, чтобы спать, как все нормальные люди, строчит по ночам романы.

– Иди ты к чё-ё-рту! – Булгаков подскочил, сообразив, что над ним тонко издеваются, и вспыхнул, как бутон пиона. – Саратовская Горгия! – обозвал её, мстительно, имея в виду пакостную, вонючую медузу Горгону, с которой сражаются только через зеркало из опасения повредиться умом.

Тася всегда понимала его с полуслова: Горгия так Горгия, но в случае чего, пеняй на себя, и в постели – тоже!

– Садись ужинать! – приказала она, блеснув холодным, как сталь, взглядом. – И хватит фантазировать! – имея в виду, что эти его вечные истории, которые он так любил живописать, рано или поздно приведут к воспалению мозгов, как у Гоголя, вот уже и черти стали видеться.

Вам может понравиться: