Все тайны огня

ГЛАВА 1.
Хэтти получила дверью в лоб, и это было последней каплей в тот день. Прикладывая к здоровенной шишке носовой платок с завёрнутым в него льдом, она мрачно поклялась, что покинет Дом Исцеления при первом же удобном случае. Поклялась далеко не в первый раз и зная, что снова станет клятвопреступницей.
– Я бы ушла уже сегодня, сил моих нет, но сейчас уже слишком поздно, чтобы тащиться домой из пригорода, – ворчала она.
– Значит, не уйдёшь, – сказал брат-исцелитель Родорт, забирая у Хэтти платок со льдом и взамен прикладывая к больному месту руку. – Ничего, ушиб не такой уж сильный. Сейчас пройдет.
И брат-исцелитель слегка улыбнулся.
– Это всё Нила, – сказала Хэтти. – Выскочила из комнаты пациента, словно тот за нею гнался.
– Привыкай, Хэрриет, здесь такое случается. Хотя, разумеется, Нила не должна была проявлять резкость. От сестёр-утешительниц ждут несколько иных эмоций.
Родорт ещё немного помолчал и добавил:
– Хотя не могу осуждать.
И ни слова о пациенте. Хэтти поняла только по взгляду да полуулыбке: Нила не выдержала контакта. Дом Исцеления видал всякое, и не был нацелен на простых пациентов. Тут исцеляли магически одарённых, часто – попавших в непростую ситуацию, ещё чаще – оказавшихся на грани жизни и смерти. Но всё-таки Конуэя ничто не оправдывало. Это был самый грубый, самый отвратительный, самый нетерпимый ко всем тип во всём Видденгене, а может, и во всем мире.
– А я как-то даже и не подумала о том, чьей именно дверью мне прилетело по лбу, – виновато сказала Хэтти.
Брат-исцелитель убрал руку – в магии больше не было нужды. Хэтти коснулась лба, и не нашла там болезненной шишки.
– Когда прилетает по лбу дверью, меньше всего думаешь о том, чья это дверь, – сказал мудрый Родорт. – Ты можешь спать в своей комнате, тебе никто не помешает.
Хэтти только вздохнула. Здесь у сестёр-утешительниц были небольшие комнатки на первом этаже, но далеко не каждая ночевала в Доме Исцеления. Особенно если до дома было не так далеко. Родители Хэтти жили буквально через квартал! Но вот только бывать там девушка не любила. В Доме Исцеления про это уже проведали – среди чутких на эмоции сестёр и братьев сложно что-то утаить.
Так что Хэтти осталась ночевать, в который уж раз. Голова, конечно, уже не болела, да и усталость после исцеления прошла сама собой. Пациент Хэтти выписался, вряд ли кто-то ещё потребовал бы её среди ночи… Да, оставаться было совершенно необязательно. Но и домой не тянуло.
Утро началось с Конуэя. Он бродил по этажу сестёр-целительниц и заунывно выкликал:
— Нила! Нила!
Но никто не отзывался. Это потому, что Нила, скорее всего, ушла вчера домой, доведённая невыносимым пациентом. Хлопнуть дверью было в её стиле. Ну и авось на сей раз никому дверью в лоб не досталось!
Главная сестра-утешительница Глория Финн вышла в коридор примерно одновременно с Хэтти. Как всегда, безупречная – настолько, что закрадывались сомнения, а спит ли Глория. Девушки помоложе шутили, что она стоит в шкафу ночью, чтобы не помять своё идеальное одеяние. Да! Обычные люди ходят в одежде, а жрицы в храме, короли с королевами и Главная сестра Глория Финн носят одеяния. И делают это безупречно.
– Что произошло, лээрт Конуэй? – вопросила Глория.
Больной рванулся к ней из последних сил. Выглядел он плохо. Одетый только в рубаху до колен, с влажными, свисающими на вспотевший лоб волосами, бледный. Глаза безумные. Когда он пробежал мимо Хэтти, от него повеяло настоящим безумием. Хэтти поёжилась. Не хотелось бы ей быть сестрой-утешительницей такого пациента! Хорошо, что она еще не так давно в Доме Исцеления, и сложного больного никто ей не доверит.