Заплывая за облака

Вера проснулась в своей квартире на двенадцатом этаже в один из таких тёплых солнечных осенних дней, которые приятно провести как дома, так и вне его стен. Она тут же подумала: «Как же приятно просыпаться, пока на улице ещё длинный световой день!». Этим и отличается 12 этаж этого длинного дома-корабля на Тульской. Здесь достаточно дневного света. Именно на двенадцатом и четырнадцатом этажах находятся двухуровневые квартиры. Вера учла это, когда заселялась. В 2017 году перед поступлением в университет она снимала комнату недалеко от этого дома – на Шестой Рощинской улице. Так что район был для неё знаком. Веру радовала планировка квартиры. Особенно ей нравилось, что в доме, таким образом, попросту не было тринадцатого этажа. Вроде бы, я несуеверный человек, – думала она. И всё-таки, обитать на тринадцатом этаже ей бы не хотелось. Ведь не спроста в самолетах зачастую даже нет тринадцатого ряда? Есть двенадцатый и потом сразу четырнадцатый. Вот и здесь было точно также. Поэтому проживая в квартире, она себя чувствовала хозяйкой двухэтажного особняка, несмотря на то, что находился он внутри этого многоэтажного дома.

Этот дом обладает богатой историей. Он и был построен в 1990 году таким образом, что стены в квартирах находились под углами 87 градусов и 93 градуса, что серьезно делало здание сейсмоустойчивым. Это означало, что здание могло пережить нетипичные для этого района сотрясения – землетрясения. Вера не понаслышке знала, что такое землетрясение, пусть даже слабое. В январе 2020 года Вера проходила практику в Средней Азии – в Киргизии. Тогда произошло первое в её жизни неприятное ощущение потрясывания внутренних органов тела во время сильного толчка. Землетрясение было слабенькое, магнитудой менее двух единиц. Однако произошло оно близко от базы – в радиусе двух километров. Это землетрясение было зарегистрировано наземными сейсмическими станциями силами национальных геофизических служб и оставило неизгладимое воспоминание в вериной памяти. Времени на размышления о действиях время землетрясений нет. Именно поэтому тактика спасения жизни и соблюдения правил безопасности должна быть отработана на автоматическом уровне. Только почувствуешь сильные колебания – сразу необходимо выбегать на улицу, если же ты в здании, то прятаться под стол или стоять в дверном проёме. Сейчас, спустя 30 лет, проживая в Москве, Вера старается рассказывать и поддерживать осведомленность населения об уровне сейсмической опасности.

В протянувшемся на полкилометра доме на Большой Тульской улице насчитывалось по-прежнему почти тысяча квартир. В 2033 году здесь сделали капитальный ремонт. Дом приобрел свой первоначальный вид. В 2040 году на крыше установили большую надстройку в виде корабля. Теперь дом стал смахивать на одно из чудес света – небоскреб Marina Bay Sands в Сингапуре. Внутри, как и в казино Сингапура, были многочисленные кафе и бассейн с видом на реку Москву. Для того, чтобы попасть на веранду кафе на крыше не обязательно было идти в центральный подъезд. Снаружи здания установили скоростные лифты с прозрачными панелями для лучшего обзора. Музыка, раздававшаяся в зоне отдыха, совершенно не мешала жильцам снизу. Сама, не зная почему, Вера была уверена, что по новым технологиям звуковые волны каким-то образом завинчивались в воздухе как воронка смерча, только в обратную сторону, и улетучивалась на высоте 10 метров от здания. Вера даже мысленно улыбнулась. Она подумала: «Вот когда-то изобрели патефон с рупором, чтобы слушать пластинки погромче. И рупор тоже выглядел как воронка от смерча. А теперь вон какие динамики – даже делают невидимые звуковые волны такими же воронкообразными». Вере в целом были интересны физика и природные явления. Она часто сравнивала новые инновационные технологии с происходящими в природе процессами. Волны, вихри, турбулентность… Наверное, поэтому Вере так нравился искусственный водопад напротив дома-корабля. По задумке архитекторов, дом-корабль должен непременно быть окружен водой. К тому же его серые панели производили немного удрученный вид на окружающий городской ландшафт. Искусственный водопад был технологически очень продуман. Он служил одновременно стеной, заслоняющей дом от проезжающего транспорта, а с другой стороны – развлекательным центром. Водопад чем-то напоминал ставшие уже привычными музыкальные фонтаны. Он также подсвечивался разными цветами, а периодически на нём транслировалась необходимая информация (метеопоказатели, загруженность дорог, геомагнитная обстановка, время и другое). Вдоль стены протягивались дорожки из прозрачного материала. По всей длине стены был сделан водопад в виде спадающей с верхней кромки стены воды. Вертикально были сделаны вставки с проплывающей продукцией. Так в противоположную сторону, то есть снизу-вверх двигались всякие штучки: от мороженого и напитков, до зажигалок и зубочисток. Можно было в любой момент выбрать понравившийся товар и купить. Удобно – не обязательно искать крупный магазин, если захотелось перекусить по дороге. Хотя нет. Вера любила заходить за вкусностями в Вернисаж, так она шутливо называла Даниловский рынок. Он, как и прежде, находился в шаговой доступности от дома-корабля. Вернисажем его Вера обозвала для краткости выражения. Как таковым рынком он уже не являлся. Скорее, сюда приходили поглазеть на диковинные продукты, как на произведения искусства. Некоторые изысканные блюда, пожалуй, и вправду были похожи на изваяния. Торты на тонкой ножке, молекулярная кухня, желеобразные кости, охлажденные устрицы. Да, водная тематика прослеживается и тут. Много похожего на атмосферу Сингапура – город на воде. Ах, да. Внимание Веры перекинулось на карту района. Она вспомнила, что ещё вчера вечером планировала попасть на другую сторону Москвы-реки и примерить одно очень понравившееся ей платье.