Китайские новеллы о чудесах

Жанр: Древневосточная литература / Зарубежная старинная литература

Автор

Страниц

260

Год

2025

Что получится, если объединить элементы «Вечера на хуторе близ Диканьки» Николая Гоголя с мрачными сказаниями и поэмами немецких романтиков, и при этом поместить сюжет в Китай XVII века? Ответ на этот вопрос — «Ляо-чжай-чжи-и» («Повести о странном из кабинета Ляо») автора Пу Сунлина. Это литературное произведение представляет собой уникальный памятник китайской литературы, который по своему масштабу сравним с такими шедеврами, как «Декамерон» Боккаччо и «Кентерберийские рассказы» Чосера.

Ляо Чжай — псевдоним писателя и его альтер-эго, символизирующий вечного студента, который застрял в водовороте бюрократии, не сумев преодолеть экзамены и устроить свою карьеру. Однако в этом хаосе он находит утешение в сборе историй о необычных явлениях. Повседневная жизнь здесь переплетается с миром сверхъестественного: на рынках можно увидеть магические трюки от монахов-даосов, а среди местных слухов и легенд появляется оборотень, в заброшенных усадьбах завелись демоны, а в домах людей царит паранормальная активность. Таким образом, вещи просто летают, а лисица-полтергейст создаёт хаос для своих хозяев, в то время как по ночам по домам бродит голодное привидение.

В этом мире лисицы-оборотни, феи, духи и колдуны делят пространство с обычными людьми, иногда причиняя им вред, а порой помогая восстановить справедливость. Новеллы из книги представлены в тщательном класическом переводе Василия Алексеева, одного из выдающихся знатоков китайского языка и литературы, который также проиллюстрировал текст вступительными статьями и комментариями.

Современные российские художники, такие как Derscher, Soma, EUDJN и Infuria, создали яркие иллюстрации, запечатлевающие самые запоминающиеся моменты из новелл, что добавляет глубины в атмосферу загадочного волшебства этих рассказов. Книга оформлена в формате PDF A4, сохраняя оригинальный издательский макет, что позволяет читателям погрузиться в мир мифов и легенд с максимальным комфортом.

Читать бесплатно онлайн Китайские новеллы о чудесах - Пу Сун-лин

Перевод с китайского, вступительные статьи и комментарии Василия Алексеева

Лисьи чары

Предисловие переводчика

У всякого народа, в особенности на заре его культурной жизни, есть смутное чувство, говорящее ему, что те животные, которые его окружают, не так уж далеки от человека, как это кажется, судя по отсутствию у них членораздельной речи – этой типичной принадлежности человеческой породы животных. Наоборот, именно эта жуткая странность, при которой животные, будучи в данный момент довольными и веселыми, не смеются, желая сейчас что-то сказать, не говорят, – эта странность пугает, как неразгаданная тайна, и двуногий царь природы начинает сомневаться в своем непререкаемом властительстве: наоборот, ему кажется, что его окружают существа, от которых он зависит, которые могут диктовать ему свою волю, благоволя ему или вредя. Одной из таких неразгаданных тайн человеку всегда представлялась лисица – та самая лисица, которая, с одной стороны, была ему неприятна, воруя у зазевавшегося хозяина кур, но с другой – весьма приятна в качестве превосходной шубы, сшитой из шкуры тех лисиц, что, в свою очередь, зазевались и попались в руки предприимчивому охотнику.

Кто из нас не знает, какими качествами наделил куму-лису, Лису Патрикеевну, воровку-лису русский человек? Кто не знает таких выражений, как «лисить», «лису петь», «подпускать лису», «лисой пройти», «не волчий зуб – так лисий хвост», «лиса своего хвоста не замарает», «кабы лиса не подоспела, то бы овца волка съела», и т. п., в которых лиса является образом человека – лукавого, хитрого, пролазы, проныры, корыстного льстеца? Русский народ, конечно, не оригинален в данном отношении, и все вышесказанное является лишь примером человеческой изобретательности – первобытной, простодушной, наивной. Ей еще так далеко до развитого миропонимания, прошедшего школу научного наблюдения и успокоившего свое жуткое ощущение соседства непонятных животных пониманием биологической панорамы.

Китайский народ прежде всего не отставал в этом отношении от других. Так, ему лиса представлялась всегда символом осторожности и недоверчивости. «Лиса сама закапывает, сама же и раскапывает» – при такой подозрительности никакого дела нельзя сделать. Затем китайцу лиса точно так же, как и другим народам, кажется хитрым и лицемерным существом, водящим за нос сильных и свирепых зверей, как, например, в одной басне, известной не только одним китайцам (хотя и помещенной в одном древнем тексте), – в басне о лисице, идущей впереди тигра и принимающей на свой счет почтительное поклонение, расточаемое встречными, конечно, только тигру. Далее, так же как и у нас, лисица в Китае представляется существом, одаренным особой способностью к вкрадчивому лицемерию, легко обольщающему жертву и потом безжалостно ее же эксплуатирующему. Наконец, все эти качества, на которые жалуется создающий басни и поговорки крепкий задним умом наивный человек, подчеркиваются китайцем, когда он говорит о лисе как об определенно злом существе, одинаковом в этом отношении с шакалом и волком, хищном, свирепом, отвратительном. Отвращение к лисе видно даже в таком китайском выражении, как «лисий запах», означающем противную вонь, идущую от больных и неопрятных людей из-под мышек.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: