Все жанры Все авторы
Проза Ивана Сидорова - Мария Степанова

Проза Ивана Сидорова

Страниц

15

Год

2008

Мария Степанова, русская писательница, родилась в Москве в 1972 году. Она является автором нескольких книг, включая «Песни северных южан», который был выпущен в 2000 году, «О близнецах» и «Тут-свет», вышедшие в 2001 году, а также «Счастье» и «Физиология и малая история», опубликованные в 2003 и 2005 году соответственно.

Мария Степанова является одной из самых ярких и талантливых современных писателей. Ее произведения отличаются глубоким анализом человеческих чувств и взаимоотношений. Каждая ее книга - это уникальный мир, где читатель погружается в сокровенные мысли и эмоции персонажей.

Настоящий текст был впервые опубликован под псевдонимом Иван Сидоров на популярном сайте LiveJournal.com. «Проза», как его назвал автор, стал настоящим успехом и получил положительные отзывы от множества читателей. Но со временем выяснилось, что за этим псевдонимом скрывается сама Мария Степанова, которая решила представить свои произведения под другим именем. Это лишний раз подчеркивает ее уникальность и творческую многогранность.

Читать бесплатно онлайн Проза Ивана Сидорова - Мария Степанова

I

В городок провинциальный,
а так сказать, да в невысокий-недалекий,
с белыми крутыми берегами,
с по-над берегом гигантскими шагами,
с трубами тяжелых предприятий,
с бабами, похожими на ощупь,
как бутылки в тесных голенищах,
приезжает пьяница-мужик.
Почему пьяница – будет ясно из нижесказанного.
В городе нет никого знакомого, тем или этим к нему
                                                                   привязанного.
В семь часов вечера закрываются оба обменника.
В привокзальном буфете пиво без ценника.
Мужик смотрит туда и глядит сюда.
Он не ведает, делать что и идти куда.
Что на нем: пальто итальянского кроя,
костюм спортивный, то и это сырое.
Сумка с надписью, вижу я только das,
но легко додумаю остальное.
Куда он денется, кто ему «да» и даст?
Город, положим, Под Снежною Пеленою.
Огни погашены.
Осторожно-окрашены
темным заборы, и даже на площади ни мента.
Дышит периной новая пустота.
Московский скорый,
ночной который,
вот-вот
отойдет.
Начинают движение посменно,
безалаберно и одновременно,
пробные таинственные люки,
за которыми авторские руки
нажимают на кнопки и пробелы.
Зал ожидания с криком перебегает курица.
В стеклянных дверях проступает ночной патруль.
А спящая девочка – ниже руля
некрупного взрослого велосипеда —
а где ее мамка? и чья она, бля?
глаза открывает, с узлов привстает —
и бух, точно в воду, в объятья соседа,
и «деда» бормочет, и губы сует,
но спать почему-то не перестает.
Бочком, как убитый, припала и дремлет.
Снег во тьме светит,
и тьма его не объемлет,
и ночью никто не встретит.
Скорый тянется вдоль перрона,
долгий и шелковый, как чулок.
Автор затягивает на памяти узелок
и пресекает течение повествования,
оставив героя проявлять еще неизвестные нам дарования.

II

Ну, и затемно едут они в маршрутке.
Тянутся новостройки, топорщатся палисады,
город ворочается между рекой и рекой.
Девочка спит в цигейковом полушубке.
Приезжий не без досады
решает, кто он теперь такой
и какой
он дед бессмысленному созданию,
прямолинейному, как весло.
И как его сюда занесло.
И как оправдать ее ожидания
и пару дней перекантоваться,
куда судьба его заведет.
Девочка спит.
И куда деваться,
покуда нечто произойдет?[1]
Маршрутка рыщет.
Время идет.
Быстро теплеют черствые сиденья.
В рукавах и ушах собираются сновиденья.
Тяжелей варежки, влажней глаза,
хочется курить, хочется в уборную,
и автобус забирается за
воду надутую, злую, черную.
В ногах корзина с дремотной курицей,
почти не видимой в полумгле.
Конечная. То, что кажется улицей,
стынет по грудь в земле.
Потепле —
ло,
и совсем светло.
Над землей небеса небывалой прелести.
Как в стеклянных стаканах вставные челюсти,
за оградами избы лежат в воде.
Девочка, птица, корзина, пьяница
бредут до последнего дома, где
история и останется.
То есть – где остановится.
Такая вот крестословица!
В доме чисто, как перед поминками.
Стеночки обклеены картинками.
Под окном железная кровать.
Значит, тут и будем бомжевать.
И упал мужик, как сброшенная ноша,
снится ясный день, степенная беседа,
внучка на него покрикивает: «Деда!»,
курица зовет: «Алеша!»

III

Дом – не дом, а находка.
В подполе находится захоронка,
в которой ласковая, как водка,
чистейшая самогонка.
Живут хорошо, ни в чем не нуждаются.
Девочка так и не пробуждается,
даже до ветру ходит, не разлепляя век,
знает только «деда» и «кура».
Курица, шкура,
ведет себя как мыслящий человек:
Вам может понравиться: