Завещание - Шолом-Алейхем

Завещание

Страниц

5

Год

Сегодня, на следующий день после йом-кипур, в самом начале Нового года, мою семью постигло глубокое горе – несчастье пришло к нам, окутав сердца тяжелым покровом потери. В этот тяжкий момент, когда природа обновляет себя, мы также вынуждены стократно обновить наши мысли и путь нашей семейной истории. Вчера, скончался мой преданный сын Миша (Михаил) Рабинович, тот, кто был моим вторым дыханием, моей гордостью и опорой в жизни. Уводя самую ценную часть моего существования в пучину могилы, Миша унес с собой немалую часть моей души.

Сегодня, стоя перед грандиозными переменами, которые неотвратимы, и созерцая обновление земли с новыми обещаниями, я спешу воссоздать свои мысли и запечатлеть новую версию своего завещания. Далеко в прошлом, в 1908 году, когда условия жизни в отдаленной Италии наложились на меня, и я не был полностью здоров, я создал первоначальный документ, который должен был указать на путь развития моего наследия. Сегодня, в полном здравии и с ясностью разума, я пишу это завещание, оно состоит из десяти пунктов, каждый из которых отражает мою веру, надежду и желание создать прочное наследие для моей семьи и потомков.

Вспоминая столь мрачный день в нашей семейной истории, я придаю новые оттенки этому тексту, обновляя его и придавая ему собственную энергию и вдохновение. Хочу, чтобы каждое слово звучало силой любви, которая безгранична, и смысл каждого пункта отражал волну оптимизма и стойкости перед лицом трагедии. Останется это письмо как символ вечности, сияющий новыми красками, в которых присутствует искра моего доброго Мишки и его неиссякаемая любовь, которая будет жить вечно.

Поэтому, пускай эти строки будут не только простыми словами на бумаге, а нитями, сплетенными из души и сердца, передающими непреходящее наследие и мое глубокое предание всей моей семье. Пусть эта версия завещания будет источником вдохновения и силы для каждого из нас, когда мы столкнемся с жизненными испытаниями и предлагает ориентир для нашего семейного пути в неопределенном будущем.

В этот новый начале, когда старые страницы оборачиваются в пыль времени, призываю каждого воспринять эти слова не только как формальные правила, но как сквозное послание, наполненное надеждой и кошением новых возможностей. Пусть каждый пункт завещания станет фондом нашей семьи, из которого в будущем вырастут новые прекрасные ветви, воплощая наши идеалы и принципы. Несмотря на боль и потерю, заложенные в каждое слово этого документа, пусть он станет светлым олицетворением того, что рядом с нами всегда будет сила и поддержка в виде нашей семьи и нашего бесконечного родства.

Читать бесплатно онлайн Завещание - Шолом-Алейхем

Прошу распечатать и обнародовать в день моей смерти

19 сентября 1915, Нью-Йорк.

Сегодня, на следующий день после йом-кипур, в самом начале Нового года, мою семью постигло большое несчастье – скончался мой старший сын Миша (Михаил) Рабинович и унес с собой в могилу часть моей жизни, – поэтому я решил заново переписать свое завещание, составленное мною в 1908 году, когда я был болен, в Нерви (Италия).

Будучи здоров и при полном сознании, я пишу свое завещание, состоящее из десяти пунктов:

1. Где бы я ни умер, пусть меня похоронят не среди аристократов, знатных людей или богачей, а именно среди простых людей, рабочих, вместе с подлинным народом, так, чтобы памятник, который потом поставят на моей могиле, украсил скромные надгробия вокруг меня, а скромные могилы украсили бы мой памятник так же, как простой и честный народ при моей жизни был украшением своего народного писателя.

2. Никаких величаний и восхвалений не должно быть на моем памятнике, кроме имени «Шолом-Алейхем» на одной стороне и кроме еврейской надписи, здесь приложенной[Речь идет об эпитафии.], с другой стороны.

3. Никаких дебатов и дискуссий моих коллег относительно увековечения моего имени и установления монумента в Нью-Йорке и т. п. не должно быть. Я не смогу спокойно лежать в могиле, если мои товарищи будут дурачиться. Лучшим монументом для меня будет, если люди будут читать мои произведения и если среди зажиточных слоев нашего народа найдутся меценаты, которые возьмутся издавать и распространять мои произведения как на еврейском, так и на других языках, – так будет дана возможность народу читать, а семье моей – прилично существовать. Если я не удостоился или не заслужил иметь меценатов при жизни, то, может быть, я удостоюсь их после смерти. Я ухожу из жизни уверенный в том, что народ не оставит моих сирот.

Конец ознакомительного фрагмента.