Демон в полдень

Она пахнет рок-концертом и пьет много кофе. Громко поет матерные песенки в душе и цитирует Святое Писание. Боится липких рук и бабочек. Она отдаст все за человека, которого сможет назвать другом. Но друзей у неё нет. Она уже давно потеряла веру. В себя, в людей, в мир вокруг. Она просто слишком много видела для девчонки своих лет. Сложись её судьба по-другому, не пойди она дорогой боли и разрушений, все было бы иначе. И она была бы другой. Но вот полюбил бы я её, такую другую? Или она нужна мне только будучи самой собой, такой, какая есть здесь и сейчас: надломленная, озлобленная, не знающая меры ни в чем – ни в любви, ни в ненависти.

Да, я люблю её. И полюбил с того самом момента, как заглянул в эти зеленые глаза и увидел там отражение самого себя, своей души. Моя маленькая славная копия с ямочками на щеках. Их не видно, когда она сурово смотрит исподлобья, но, когда широкая улыбка наконец озаряет ее лицо, они проступают, словно солнце из-за туч.

Мы были знакомы большую часть её жизни. И вот сейчас она стояла передо мной, широко расставив ноги и демонстративно держа оружие в вытянутой руке. Сильная, яростная, бесстрашная. Современная амазонка, готовая к бою. С вызовом она смотрела на меня, всем своим видом давая понять, кто здесь главный, кто сейчас диктует правила игры. Я знаю, она шла к этому много лет. И вот сейчас, её планы были близки к тому, чтобы осуществиться.

– Расскажи мне свою самую страшную тайну, – попросила она. И приставила к моему лбу пистолет.

Меня зовут Серафима, но все мои дальние и близкие знакомые зовут меня Фимой. Я – специалист по решению нестандартных проблем. Таких проблем, которые неминуемо влекут за собой чью-нибудь смерть. Бывают дни, когда я кого-то спасаю. Бывают дни, когда приходится кого-нибудь убивать. А бывают дни, такие как сегодня – когда я просто пью.

Я сидела в этом паршивом баре уже несколько часов, попивая коньяк и тупя пялясь в стенку напротив. Там не было ничего интересного, но смотреть на людей вокруг хотелось еще меньше, чем жить. Поэтому мой взгляд то и дело замирал на одной точке, а я чувствовала себя такой же мертвой внутри, как и тот таракан, которого я утром прихлопнула в своем номере в забытом Богом мотеле на окраине города. Количество людей в баре с каждым часов увеличивалось, к барной стойке, за которой я с таким комфортом устроилась, постоянно подходили все новые и новые клиенты. Одни пьяные компании сменялись другими, уровень шума рос посекундно. Бармен за последние полчаса уже трижды увеличивал звук музыки, и сейчас, находясь в непосредственной близости к её источнику, я уже не слышала даже собственных мыслей. С одной стороны, это было хорошо – в моих мозгах лучше не копаться, особенно мне. А с другой – вискИ уже начало ломить от боли. Я, конечно, склонна к саморазрушению, но голова – мое слабое место, даже я это признаю. А долгожданное опьянение так и не наступило, несмотря на то, что я самостоятельно успела уговорить литр "Jack Daniel's" под мануфактуру. То есть, выпила и рукавом занюхала. Не то, что бы у меня не было денег на закуску. Они есть. Сказать по правде, я даже точно не знаю, какая сумма восхитительно шуршащих бумажек числится на моем счету. Но нулей в этой цифре не меньше шести. Мои услуги, знаете ли, стоят очень дорого. Меньше, чем за двести тысяч я даже с кресла не встану. Но всегда находятся те, кто готов расстаться с приличной суммой. С тех пор, как изобрели деньги, жить в этом мире стало гораздо проще. А я всегда открыта для сотрудничества. Но не сегодня. Допив остатки обжигающего язык напитка со дна стакана, я громко стукнула им о стойку. Бармен, до сих пор сосредоточенно протиравший пивные бокалы, с недоумением взглянул на меня.