Все жанры Все авторы
Александровскiе кадеты. Том 1 - Ник Перумов

Александровскiе кадеты. Том 1

Страниц

80

Год

2021

1908 год в Российской империи оказался уникальным. Несмотря на схожесть с предыдущими годами, произошли некоторые изменения. На престоле до сих пор находится император Александр Третий, а в школах дети занимаются чтением стихов Пушкина, написанных во время осады Севастополя. Но надвигающиеся потрясения стоят на пороге этой империи. Народ начинает проявлять недовольство, подпольщики замышляют восстание, а молодежь мечтает о свободе. Однако для мальчишек, поступивших в Александровский кадетский корпус, это не повод прерывать свое обучение. Пока что их жизнь идет своим чередом: кадеты решают математические задачи, изучают схемы сражений, заводят друзей и врагов. Но через шесть лет наступит неизбежная катастрофа. Возможно ли ее предотвратить? И что имеют в виду странные подземелья под зданием корпуса? Будет ли они ключом к спасению? В память о тех временах сохранился иллюстрированный макет в формате A4.pdf.

Читать бесплатно онлайн Александровскiе кадеты. Том 1 - Ник Перумов

Зачин

Лето 1908 года, город Елисаветинск Таврической губернии, затем – город Гатчино Санкт-Петербургской


Протяжный, с надрывом, паровозный гудок: «У-у-уезжайу-у-у!..» И пых, пых, пых – клубы дыма. И пыльные вагоны – тёмно-зелёные, синие, песочно-жёлтые, и низкая платформа славного града Елисаветинска, что в не менее славной Таврической губернии.

Палит солнце, жарит так, как будто дало слово прокалить всё внизу, точно в печке, где обжигают кирпич. Вдоль вагонов, несмотря на старания обливающихся по́том городовых, гомонит настоящий рынок:

– Гарбузов! Кому гарбузов! Гарбузов сладких!..

– Кавуны, кавуны красные, со хрустом! Язык проглотишь!

– Насіння розжарені!.. Семечки калёные!..

– Пироги подовые, пироги подовые!..

Возле синего вагона (что означало – вагона первого класса) толпилась «чистая» публика: дамы в шляпках, господа в добротных костюмах, хоть и изнывавшие от жары. Были тут и офицеры в повседневно оливковом, перетянутые ремнями; занесены уже носильщиками внутрь кожаные кофры, устроен багаж, и текут самые томительные минуты перед третьим, последним звонком.

Бывший ученик 3-й Елисаветинской военной гимназии Фёдор Солонов, одиннадцати лет от роду, был совершенно счастлив.

Счастливее, чем в первый день каникул. Счастливее, чем получив «отлично» по математике у занудливого придиры Пшендишевского, обожавшего лепить колы. Счастливее, чем став первым в гимназическом стрелковом смотру.

Семейство Фёдора Солонова – он сам, старшие сёстры Вера с Надеждой, мама, нянюшка Марья Фоминична и конечно же папа.

Генерального штаба полковник Алексей Евлампиевич Солонов следовал к новому месту службы в тихом городке Гатчино, что под самым Санкт-Петербургом.

В городок Гатчино, где имел резиденцию свою сам государь император, «всея Великія и Малыя и Бѣлыя Россіи самодержецъ», Александр Третий Александрович, многая ему лета.

Всё! Не будет больше никакой военгимназии, «военной» больше по названию – немного стрельбы, сколько-то шагистики, – да ещё по тому, что учеников там держали в казарме, домой отпуская только на воскресенье, да и то далеко не всякую неделю. Не будет этого громадного «спального зала», заставленного кроватями в шесть рядов. Не будет унылых стен, серо-зелёных до высоты человеческого роста, скверно белённых выше, до самого потолка. Не будет тщательно и глубоко вырезанной на стенах похабщины. И дядек не будет, равнодушных или злых, вымещающих зло на гимназистах. Ничего этого больше не будет, а вместо этого…

О том, что будет вместо, Федя Солонов пока что не думал.

Мама конечно же переживала: всё ли уложено, ничего ли не забыто? Сёстры закатывали глаза – но так, чтобы не видели взрослые.

– Maman, il n’y a aucune raison de s’inquitéer, – снисходительно говорила старшая Вера по-французски, поправляя и без того идеально сидящую шляпку. – Мама́, нет никаких причин волноваться. Мы ничего не забыли; я сама всё напоследок осмотрела. И папа́ тоже всё осмотрел.

– Maman, tout ira bien[1], – вторила средняя, Надя.

– Ах, боже мой, боже мой, – только и повторяла мама, прикладывая платочек ко лбу. – Марьюшка Фоминична, милая, а положили ли мы…

Няня – она же по совместительству и кухарка – Марья Фоминична, крепкая и загорелая, несмотря на годы, улыбалась, от глаз разбегались весёлые морщинки.

Вам может понравиться: