Воздух в помещении землян был странным – ни живого тепла от печи, ни запаха дыма и смолы. Лишь ровное гудение, от которого слегка ныли зубы. Ардан провел ладонью по косяку двери – дерево было идеально гладким, без сучка, и от этого казалось мертвым. Охим, встретивший их у прилавка, на ходу стер ладонью пару цифр на небольшой меловой доске с курсами обмена и тут же нарисовал новые. Ардан отвел взгляд, потрогал меха в своей котомке, ощутил шероховатость выделанной кожи, вдохнул родной запах леса и труда – и успокоился.
Он вошел не как обычно – спокойно и твердо. Он вошел быстро, и дверь захлопнулась за ним громче, чем нужно. Молча, без предисловий, бросил на прилавок три сверкающие шкуры лесного рыскуна. Мех был густой, цвета спелой пшеницы, с характерным песочным отливом.
– Вот это да! Три? – свистяще выдохнул Охим. – Снова редкая удача, Ардан! Цвет интересный.
Он потянулся потрогать мех, но Ардан опередил его, положив на шкуры свою грубую, иссеченную мелкими шрамами руку.
– Жена, – голос Ардана был напряженным, без обычной неторопливости. – Её скрутило так, что не может с постели подняться. Знахарь наш лишь руки развел. Ифферийцы говорят, у вас есть… машина, что видит болезнь внутри тела. «Ультразвуковой сканер». Нужен он. Меняю две шкуры на золото, одну за врача отдам.
Охим кивнул с деловым сочувствием.
– Понимаю. Доктор Бергс – наш медик – как раз с этим и работает. Он может прийти к вам домой, осмотреть её.
Лицо Ардана просветлело, морщины у глаз разгладились. Внук Гроган, стоявший чуть позади, облегченно выдохнул.
– Но… только завтра. Утром, – Охим с искусственным сожалением развел руками. – Сегодня его нет на посту, он на выезде. Но завтра будет. Приедет на рассвете.
Ардан замер. Его могучие плечи слегка ссутулились. Целые сутки ждать, когда Льяна мучается. Он сгреб шкуры с прилавка, и мех зашуршал, словно жалуясь.
– Значит, завтра и приду. С этими же шкурами.
– Ардан, подождите, – мягко, но настойчиво остановил его Охим. – Давайте сделаем так. Вы оставляете шкуры у нас. Одну – в оплату врачу, он приедет на рассвете. А две другие… мы прямо сейчас обменяем на эти банкноты.
Он уже доставал из-под стола пачку хрустящих купюр и плоский, сияющий экран планшета.
– У нас всё записано будет. Доктор приедет первым делом именно к вам. И вам не придется завтра снова тащиться сюда с этим грузом. Удобно же?
Ардан тяжело вздохнул, его взгляд скользнул с банкнот на планшет и снова на лицо Охима.
– Ладно, с врачом понятно, – медленно проговорил он. – А это что? – Он ткнул пальцем в пачку банкнот. – Ваша расписка? На что она? На золото? На мои шкуры?
Охим открыл рот, но его опередил Гроган.
– Дед, это лучше! – мальчик шагнул вперед, его глаза горели. – Это не расписка на твои конкретные шкуры. Это… как универсальная расписка! Её можно отдать любому из них, в любом месте, и купить что угодно. Не бежать к меняле, не взвешивать золото…
Охим одобрительно улыбнулся.
– Гроган прав. Это универсальный инструмент. Вы делаете вклад ценностями – шкурами, золотом, камнями. А мы даем вам эти банкноты, которые подтверждают ваш вклад. И теперь вы можете расплачиваться ими где угодно на наших точках. Удобно же? Не нужно таскать с собой тяжести.
Ардан слушал, в его глазах копилось недоверие. Он молча взял одну из банкнот, помял ее в пальцах.
