Жизнь как жизнь. Упаси других от такого

Автор

Страниц

15

Год

—

В книге "Система воспитания и образования: уникальный путь СССР" рассматривается тема воспитания и образования в Советском Союзе с уникального ракурса. От самых ранних этапов жизни до высшего образования, авторы подчеркивают насилие и жестокость, которые преобладали в те времена. Эта система воспитания была необычайно строгой и наказательной, но в то же время справедливой.

Особое внимание уделено развитию вычислительной техники и компьютеров, которое происходило в эпоху зарождения электроники. В то время, когда многие "передовые" страны отставали в этом направлении, СССР шагнул вперед и смог достичь невероятных высот. Это было возможно благодаря уникальной системе образования, которую могут позавидовать все остальные страны.

В новом издании включены рассказы, предварительно опубликованные в книге "Неоправданная жестокость". Эти рассказы проливают свет на ужасные события и неправды, которые сопровождали систему воспитания и образования в СССР. Используя уникальный стиль повествования и глубокий анализ, авторы позволяют нам окунуться в прошлое и понять, каким был этот период и как он повлиял на формирование нашего общества.

Читатели будут поражены яркими и детальными описаниями не только самой системы воспитания и образования, но и жизни людей, которые прошли через нее. Эта книга является не только уникальным источником информации о прошлом, но и поводом задуматься о современной системе образования и значимости воспитания в нашей жизни. Она приглашает нас обратить внимание на ошибки прошлого и стремиться к лучшему в будущем.

Читать бесплатно онлайн Жизнь как жизнь. Упаси других от такого - Владимир Моршенюк

ISBN 978-5-0059-2087-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

НАЧАЛО

ДЕТСТВО

Зима, мороз, метель, но дома – тепло и уютно. Жарко натопленная кафельная печь так и притягивает к себе своим манящим теплом… Особенно чугунная дверца, раскаленная докрасна от горящих за ней дров.

Но откуда было знать малышу, который только начал ходить, что это – обманчивое сияющее тепло, о которое он решил погреть свои озябшие ручки. И, подойдя вплотную к печи, приложил обе свои ладошки прямо на пылающую жаром раскаленную дверцу.

Дикий, от боли, крик разнесся по всему дому. но в это время все были во дворе, и только через полчаса, войдя в дом, увидели лежащего на полу и рыдающего малыша, ручки которого были похожи на боксерские перчатки.

Отец, придя вечером с работы и увидев такое, чего только не высказал в адрес жены, бросившей ребенка одного… Дааа… Приключения и веселая жизнь только начинались. Несмотря на все передряги и обиды за сгоревшие ручки, я все же любил свою мамашу, или просто был привязан к ней как ее ребенок, уже трудно вспомнить, хотя остальное помнится не всегда приятно… Хорошо помню, что часто ползал на коленях. Больше всего мне нравилось жевать все попадавшиеся по пути тряпки. Похоже, мне очень хотелось есть, но рядом ничего не было. Может и не поэтому, но, то что жевал все подряд, это помню отчетливо. Мать тоже благосклонно, иногда относилась, принося конфеты и печенье, о чем я крупно пожалел, когда каждый месяц приходилось ей водить меня к дантисту и высверливать кариес. От одной мысли об этом, меня начинало трясти.

Когда мамины вкусности заканчивались, тогда я шел к Азику, моему другу…

АЗИК

Когда мамины вкусности заканчивались, и тогда я шел к Азику, моему другу, с которым скучать не приходилось. Азик был худым от недоедания, длинным (чуть выше меня), с тонкими длинными ручонками, и такими же ножками, чем и напоминал маленького аистенка, чья кличка к нему и приклеилась, Он был парнишкой с впалой грудью, которую чтобы выправить. его старший брат заставлял тягать гантели. Но Азик не только не собирался это делать, он даже одеваться не собирался, проходя все лето только в трусах и майке, которая нам очень пригодилась. Дело было, когда он нашел 3 рубля. Мы с Азиком накупили на все эти деньги вафель, и затолкали их всех Азику в майку, после чего он стал похож на беременную женщину. Идя от магазина домой, вытаскивая по одной вафле из майки, грызли сами и раздавали всем встречным прохожим, чему те очень удивлялись.

Отец Азика был столяр и работал в лагере, где пленные немцы копали глину и толкали вагонетки с кирпичами в печи для обжига.

Однажды, по дороге домой, его застала гроза. и он спрятался под липой… Очнулся он уже в больнице, – молния ударила в дерево, затем прошла через него, оторвав подошвы у ботинок. После этого мой отец приходил к нему, выписывая всякие мази, но ничего не помогало, ноги еле двигались, хотя это не помешало ему обтесывать камни себе и соседям. Но, в конце концов, он не выдержал, и, в одну из лунных ночей, вышел во двор и полоснул бритвой себе по горлу…

Мать Азика была набожная женщина, читала какие-то книжки по богослужению и учила нас с Азиком буквам и словам по этой книге. Между уроками она жарила на жиру вкуснейший хрустящий «хворост», таявший во рту как мед. Старший брат Азика «ходил» по морям и океанам, откуда и привез заморские, для того времени, чудеса: – Шариковые ручки 4-х цветные, в реальность которых никто в школе не поверил, и зуб акулы, который все принимали за коровий рог, и никто такого еще не видел.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: