«Кровь Эштарона: Пламя Двойной Души»!

Пролог

Багровый свет алтаря заливал Ларантию, когда гул Эштарона впервые коснулся сердца Каэля. Гул Эштарона, сердце мира, разносился над Ларантией, заставляя дрожать камни. Каэль стоял у алтаря, его алые глаза горели в багровом свете. Эйрин лежала перед ним, её кровь стекала по рунам, а шёпот Эштарона – «Кровь зовёт» – эхом отзывался в его ушах.

«Не уходи!» – закричал он, голос сорвался в отчаянии, дрожа от боли и ярости. Жар метки, Таргон, рванулся из его руки, сжигая всё вокруг. Пламя лизнуло алтарь, Эйрин исчезла в пепле, оставив лишь гул, как напоминание о потере. Каэль упал на колени, пепел смешался со слёзами, и тьма сомкнулась над ним.

Глава 1: Тишина Ларантии взорвалась далёким рёвом, когда багровый горизонт открылся перед Каэлем. Каэль шёл по пустоши, «Клык Эштарона» тяжело висел у его пояса, руны на клинке тлели слабым светом. Метка на руке пульсировала, Таргон шептал: «Убей», но Ксия, холодный свет, удерживала его. Он вспоминал Эйрин – её смех у реки, её крик в тот день, когда Даргон утащил её к алтарю.

Впереди показались развалины, запах серы ударил в нос. Из теней вышел жрец Тельмирии, серп в руках блестел под багровым небом. «Твоя кровь нужна Эштарону», – прохрипел он, бросаясь вперёд. Каэль увернулся, его движения были резкими, как у зверя. «Клык» взлетел, разрубив воздух, и вонзился в грудь жреца. Хруст костей смешался с гулом, пепел взметнулся, и тело рухнуло.

Каэль стоял над поверженным врагом, дыхание сбивалось. Он чувствовал, как метка жжёт сильнее, но в сердце теплилась надежда – Лира жива, и он найдёт её. Ветер принёс шёпот: «Ты не один», и он обернулся, но увидел лишь пепел и тени.

Глава 2: Тень храма

Тени храма сгустились под багровым небом, манили Каэля к тайне внутри. Каэль шагал через пустошь, его алые глаза искали следы Лиры. «Клык Эштарона» висел на поясе, руны на клинке тлели, словно предчувствуя новую кровь. Ветер нёс пепел, и в этом пепле Каэль видел отражение своих воспоминаний – Эйрин, её смех, её крик, её кровь на алтаре. «Я не потеряю Лиру, как потерял тебя», – подумал он, стиснув зубы.

Впереди показались руины храма Эштарона – шпили, покрытые трещинами, багровый свет, сочащийся изнутри. Каэль замедлил шаг, его рука легла на рукоять меча. Метка на руке жгла сильнее, Таргон шептал: «Убей», но Ксия, холодный свет, сдерживала его ярость. Он знал, что храм – ловушка, но Лира могла быть там.

Из теней храма раздался шорох, и Каэль замер. Два жреца Тельмирии вышли вперёд, их серпы блестели в багровом свете. «Твоя кровь пробудит его», – сказал один из них, его голос был хриплым, как скрежет камня. Каэль не ответил – он рванулся вперёд, уклоняясь от первого удара. «Клык» запел, рассекая воздух, и вонзился в грудь жреца, хруст костей смешался с его предсмертным криком.

Второй жрец бросился сзади, но Каэль развернулся, пепел взметнулся под его ногами, ослепляя врага. Удар серпом прошёл мимо, и Каэль вонзил клинок в бок жреца, чувствуя, как жар Таргона рвётся наружу. Он сдержал пламя – не сейчас. Пепел осел, и храм снова затих, но гул Эштарона стал громче.

Каэль вошёл внутрь, его шаги отдавались эхом. В центре зала стоял алтарь, покрытый кровью, и на нём лежала прядь волос – голубых, как у Лиры. Его сердце сжалось, но он услышал шёпот ветра: «Ты не один». Он обернулся, но увидел лишь тени, длиннее, чем надежда.