Все жанры Все авторы
Polaroid. Что видит то повторяет - Доктор Кросс

Polaroid. Что видит то повторяет

Страниц

10

Год

2025

Первоначальный грех человечества не заключается в простом непослушании, а являет собой глубокую жажду самопознания. Первое зеркало, которое мы когда-то обнаружили, не просто отражало наш облик, но стало ловушкой, уводящей нас в бездну самоанализа и сомнений. Плата за бессмертие, возникающего в нашем сознании, заключается в том, что мы отдаём свою память, свои эмоции и опыт, делясь ими с другими.

Этот текст раскрывает генеалогию человеческого одиночества и возвращает нас к моменту, когда дух, пробуждённый на берегу вечного утреннего света, впервые заглянул в зеркальную гладь воды и задал себе вопрос: «Кто я?". С того момента мы стали не просто существами, а водоворотом анатолийских переживаний и внутренних конфликтов, и каждое наше слово и действие стало частью бесконечного диалога с бездной.

Каждая жизнь — это своего рода валюта, на которую мы расплачиваемся в сделке с тайнами мироздания. Мы ищем ответы в шуме повседневной жизни, пытаясь найти смысл в том, что часто оказывается иллюзией. И несмотря на все наши усилия, внутреннее одиночество остаётся спутником каждого из нас, заставляя искать искреннее понимание — как себя, так и других. В этом вечном поиске мы сталкиваемся с собой, открывая незаслуженные глубины, которые остаются покрытыми завесой времени и незнания.

Читать бесплатно онлайн Polaroid. Что видит то повторяет - Доктор Кросс

Глава 1: Первый Созерцатель


Мир лежал в колыбели вечного утра. Не было ещё имён не только у существ, но и у явлений. Солнце, ещё не знавшее своего имени, изливало ровный, молочно-жемчужный свет на сырую, тёмную землю. Луна, бледный призрак на ясном небосводе, не соперничала с ним, а лишь смягчала его в часы, назвать которые словом «ночь» было бы слишком громко. Это было время безвременья, где единственным ритмом было медленное дыхание океана, чьи бескрайние, серо-стальные воды омывали пустынные берега из чёрного вулканического песка.


По этому берегу, под свинцовым светом незаходящего светила, брел Первый Созерцатель. Он не был соткан из плоти в нашем понимании; его форма была подобна столпу тумана, сквозь который мерцали зарницы первых мыслей. Он был духом, обретшим форму вопрошания, и его одинокие блуждания были немым диалогом с миром, который ещё не научился отвечать.


Однажды, опустившись на колени у самой кромки прибоя, он зачерпнул воду в ладони, сложенные чашей. Ветер, вечный скиталец тех эпох, на мгновение затих, и вода в его руках успокоилась, став идеальным, неподвижным зеркалом. И он увидел. Увидел не просто смутные черты, а лик, подобный его собственному, но преломлённый, отстранённый. И этот лик смотрел на него из глубины водяной тюрьмы. Не глазами – их ещё не было, – но всем своим существом. И в безымянном сознании Созерцателя, как первая молния в предгрозовом небе, вспыхнул вопрос, обжигающий и неизбежный: «Кто я?»


Он часами сидел у воды, вглядываясь в собственное подобие, пытаясь нащупать невидимую грань между тем, кто смотрит, и тем, кого видят. Его пальцы, едва обретшие форму, касались поверхности, и отражение делало то же самое, но между ними всегда оставалась тончайшая плёнка реальности, непреодолимая и холодная. И тогда ветер, этот посланник изначального хаоса, всегда возвращался. Он набегал с просторов океана, покрывая водную гладь рябью бесчисленных морщин, и стирал изображение, оставляя Созерцателя наедине с мучительным чувством утраты чего-то, что он едва успел познать. Это рождало в нём невыносимую тоску по чему-то постоянному, по островку стабильности в вечном потоке становления.


И тогда он покинул непостоянный берег и углубился в молодые, ещё низкие горы, сквозь которые пробивался едкий пар фумарол. Там, среди застывших потоков базальта, он нашёл его – Камень Чёрного Небытия. Это был не минерал из недр земли, а осколок той абсолютной, беззвёздной ночи, что предшествовала миру. Он был тяжелее любого гранита, холоднее льда, и его поверхность, отполированная самим падением сквозь пустоту, была абсолютно гладкой, непроницаемой для ветра и света. Созерцатель потратил неведомое количество циклов света и тьмы, полируя его ребром кости исчезнувшего существа, чей прах давно смешался с чёрным песком. И когда работа была окончена, он поднял камень и увидел. Увидел себя не искажённым рябью, не мимолётным, а зафиксированным. Чётким. Отделённым от мира.


Так, в грохоте первородного океана и в безмолвии чёрных скал, родилось первое зеркало. Не для тщеславия. Не для магии. А как скальпель, предназначенный для вскрытия тайны собственного «я».


P.S. Первый грех – не непослушание, а самопознание. Увидев своё отражение, мы навсегда разделили мир на «я» и «не-я», обрекая себя на вечное одиночество и поиск утраченной целостности.

Вам может понравиться: