1.
Меня зовут Крэйг, я вырос на окраине города К, что на западе Ирландии, где пьянство и грабёж – это повседневная норма. У меня была скучная серая жизнь, как у большинства.
Около года назад, когда я выгружал мешки с сахаром, по радио говорили о взрыве в одной из подпольных лабораторий Польши. Я не обратил на это внимания, ведь нас это не касалось. Через четыре дня после взрыва весь город, в котором находилась лаборатория, был эвакуирован. Спустя неделю, люди начали умирать сотнями. Вирус передавался воздушно-капельным путём. Симптомы были такие: рвота, головокружение, головная боль, слабость, диарея, сухой кашель, кровотечение изо рта и носа, онемение конечностей. Обычно заражённые умирали в течении двух-шести дней. Правительства всех стран объединили усилия на борьбу с вирусом, но жертв было слишком много и через месяц, вся Европа была охвачена эпидемией. Вирус назвали «Краков», в честь города, в котором он был обнаружен. Спустя 2 месяца Краков добрался до Америки.
Больницы были переполнены, а людей с признаками вируса помещали в карантинные зоны. Умирали не все, по новостям сообщали, что некоторые люди были абсолютно здоровы, даже после контакта с инфицированными, но это были единицы. В это время гражданское население начало поднимать бунты и крушить правительственные здания, ведь главы государств бездействовали, а люди умирали тысячами ежедневно. Через три месяца власть была свергнута, полиция распущена, поставка еды прекращена и улицы выглядели так, как будто прошла война. Все здоровые люди старались уехать из города, и я не был исключением.
У нас был небольшой домик рядом с рекой, туда мы и уехали: я, сестра, мама и бабушка. Я был единственным мужчиной в семье и понимал, что на мне лежит большая ответственность. Прошло два с половиной месяца, и всё было хорошо, но однажды у бабушки пошла кровь из носа, ей стало очень плохо. Мама не отходила от неё и давала лекарства, но ничего не помогало. Через два дня, утром я хотел нарубить дров и когда проходил мимо комнаты, где жила бабушка, мама лежала посреди комнаты и из её рта сочилась багровая кровь. Я дотронулся до мамы и бабушки, чтобы нащупать пульс, но его не было у обеих. Захватив с собой тёплые вещи, еду, удочку, бензин, нож, топор и ингаляторы для моей четырнадцатилетней сестры, мы уехали, как можно дальше от этого места.
Держали путь на север. Вдоль дороги было множество трупов, разбросанных как мусор.
Через четыре дня, мы заметили небольшой деревянный домик, который был скрыт густыми хвойными деревьями. Мне повезло, что моя сестра – Вэнди, очень зоркая.
Подъезжая к дому, было заметно, что он долгое время пустовал и поэтому весь зарос кустарником. Зайдя внутрь, мы увидели, что всю мебель из него вынесли, пришлось расстелить все наши вещи, что были с собой, и спать на них. В первую же ночь, где-то вдалеке я услышал крики людей и выстрелы. Схватив топор, я прождал всю ночь около входной двери и ожидая незваных гостей. Под утро, в небольшом окне рядом с дверью, я увидел очертания двух мужчин, которые двигались вдоль дороги. А днём, меня разбудила Вэнди и сказала, что все ингаляторы закончились (У неё с детства бронхиальная астма). Оставив её в этом доме, я уехал в близлежащий небольшой городок, в котором нашёл разграбленную аптеку и ингаляторы в ней. Выходя из аптеки, вдалеке я увидел трёх вооружённых людей. Тихо сев в машину, и медленно поехав к своей сестрёнке, я надеялся, что не привлеку их внимания. Но проехав около пятидесяти метров, я услышал выстрелы, которые приходились по моей машине. Надавив на педаль газа, я умчался оттуда.
