Все жанры Все авторы
Лорд Джим - Джозеф Конрад

Лорд Джим

Страниц

210

Год

2022

Во время второго плавания молодого, только что лицензированного английского штурмана, произошло непреднамеренное и серьезное нарушение, которое чуть не кончилось трагедией для пассажиров. Наступил суд, позор, и он был изгнан из общества... Отверженный цивилизованным миром, подобно многим другим, он нашел приют на Востоке. В малазийских диких джунглях, у реки Патусан, его приветствуют со званием Лорд Джим, там он обретает дом, семью, друзей и славу. Но однажды атака пиратов, под командованием хитроумного и беспощадного капитана Брауна, поставляет Лорда Джима перед серьезным моральным выбором... Роман "Лорд Джим" – это одно из самых мощных произведений Конрада, в котором автор, пожалуй, наиболее ярко и убедительно рисует свой герой - романтика и искателя приключений, способного обдумывать свои поступки и переживать глубокие эмоции.

Добавленные строки:
"Наступил суд, позор, и он был изгнан из общества... Отверженный цивилизованным миром," - эти фразы демонстрируют, что Лорд Джим столкнулся с неприятностями и был отвергнут обществом после своего проступка.

"там он обретает дом, семью, друзей и славу." - эта фраза показывает положительную сторону переезда Лорда Джима на Восток - он находит новую семью и добрых друзей, которые признают его достоинства.

"Роман "Лорд Джим" – это одно из самых мощных произведений Конрада" - эта фраза говорит о важности и значимости романа "Лорд Джим" в литературе.

Читать бесплатно онлайн Лорд Джим - Джозеф Конрад

Мистеру и миссис Дж. Ф. У. Хоуп

с нежной благодарностью за многолетнюю дружбу


От автора

Когда этот роман был впервые опубликован отдельным изданием, стали говорить, будто я чересчур увлекся: по мнению некоторых критиков, то, что начиналось как рассказ, вышло из-под авторского контроля. Мне указали на границы выбранной мною повествовательной формы: дескать, человек не сможет говорить так долго. А если и сможет, то никто не станет слушать. Такое повествование выглядит неправдоподобно.

Я думал об этом лет шестнадцать, но до сих пор не убедился в правоте моих критиков. Известно, что и в тропиках, и в умеренных широтах люди способны полночи «молоть языком», обмениваясь историями. В моей книге тоже рассказана история – одна, хотя и прерванная несколько раз, чтобы слушатели могли отдохнуть. Терпение слушателей, полагаю, объясняется тем, что им интересно. Это обязательная предпосылка: я бы не стал излагать на бумаге историю, которую не считаю увлекательной. Что же до того, вероятно ли столь долгое говорение с физической точки зрения, то все мы знаем: речи некоторых членов парламента длятся чуть ли не по шесть часов, меж тем как ту часть книги, где Марлоу говорит от первого лица, можно прочесть вслух меньше чем за три. К тому же, хоть я и не позволял себе загромождать повествование несущественными подробностями, естественно было бы предположить, что несколько раз на протяжении ночи рассказчик подкреплял свои силы стаканом минеральной воды или чего-нибудь еще.

Но шутки в сторону. Сперва я действительно задумал написать рассказ, в основу которого легла бы история о корабле пилигримов. Ничего другого в мой изначальный замысел не входило, и это было вполне законное зачатие. Однако, написав несколько страниц, я остался недоволен и решил на некоторое время их отложить. Они пролежали в ящике моего письменного стола до тех пор, пока покойный мистер Уильям Блэквуд не попросил меня вновь дать что-нибудь для его журнала.

Только тогда я понял, что эпизод с кораблем пилигримов – хорошая отправная точка для свободно блуждающего повествования, и что это как раз то событие, которое способно оживить образ простого, но остро чувствующего персонажа. В ту пору я сам не вполне понимал мои душевные движения. Да и сейчас, после стольких лет, они не стали для меня много яснее.

Те несколько страниц, которые я извлек из своего стола, оказали определенное влияние на выбор темы, но, сделавшись частью целого, были переписаны сообразно новому замыслу. Я знал, что повествование будет долгим, хотя изначально и не предполагал растягивать его на тринадцать номеров журнала.

Иногда меня спрашивают, не эту ли свою книгу я люблю больше всех других. Я убежденный противник фаворитизма не только в политике, но и в частной жизни, а также в непростых отношениях между автором и его творениями. У меня самого обыкновенно не бывает любимцев, но то, что некоторые читатели выделяют «Лорда Джима» среди моих работ, меня не огорчает и не раздражает. Чтобы это было «за пределами моего понимания», я тоже не скажу. Нет! И все-таки испытать удивление и замешательство мне однажды пришлось.

Друг, вернувшийся из Италии, поведал мне, что одной даме, с которой он там беседовал, моя книга не понравилась. Я, конечно, выразил сожаление, но сама по себе нелестная оценка удивила меня куда меньше, чем ее основание. «Видите ли, – сказала та дама, – это все так нездорово…»

Вам может понравиться: