Концепция ювенального права современной России

Монография «Концепция ювенального права современной России» разработана и издана в рамках научной школы академика Российской академии наук, ректора-основателя Российского государственного социального университета В. И. Жукова «РОССИЯ В ГЛОБАЛЬНОЙ СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНЫХ КООРДИНАТ: ИСТОРИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КОМПАРАТИВИСТИКА»

Авторский коллектив:

академик РАН В. И. Жуков

доктор юридических наук, профессор A. M. Рабец

кандидат юридических наук, доцент Н. В. Ляшенко

кандидат философских наук, доцент Л. В. Прохорова

Рецензенты:

В. Г. Пахомов – доктор юридических наук, профессор Российского государственного социального университета

Л. Б. Ситдикова – доктор юридических наук, доцент, заведующая кафедрой гражданского права Московского института экономики, менеджмента и права

© Коллектив авторов, 2011, 2015

© Издательство РГСУ, 2011, 2015

В современном мировом сообществе, включая Россию, произошли глубокие изменения в общественном сознании. Общество «повернулось лицом» к проблемам прав и свобод человека. В конце ХХ столетия в России ратифицированы основополагающие международные правовые акты: «Всеобщая декларация прав человека»; международные пакты «О гражданских и политических правах» и «О социально-экономических и культурных правах»; Европейская конвенция «О защите прав человека и основных свобод» и др. Эти международно-правовые документы, иные общепризнанные нормы и принципы международного права и международные договоры РФ включены Конституцией РФ в общую правовую систему России и выполняют в ней приоритетную роль.[1]

Особое место в системе правовых норм, закрепленных на уровне международного права и национального законодательства, обеспечивающих реализацию прав и свобод человека и гражданина, а также во всех областях юриспруденции занимают вопросы регламентации правового статуса несовершеннолетних, хотя прямого закрепления их прав в действующей Конституции РФ нет. Указано лишь, что права и свободы могут быть осуществлены в полном объеме по достижении 18 лет. Это позволяет сделать вывод, что несовершеннолетние также могут осуществлять права и свободы, признаваемые Конституцией, хотя и не в полном объеме. Конституция прямо не закрепляет правовой статус несовершеннолетних, поскольку детальное правовое регулирование отношений, сложившихся в современном российском обществе, в том числе с их участием, – задача не Конституции, а текущего законодательства. Однако бесспорно, что отсутствие в системе права РФ основополагающих норм, устанавливающих принципы, на которых было бы основано определение правового статуса несовершеннолетних, является серьезным недостатком национального законодательства современной России. Наличие этого недостатка сделало бы практически невозможным как правовое регулирование всего комплекса общественных отношений с участием несовершеннолетних, так и комплексное изучение правовых отношений, субъектами которых они являются. Как и прежде, до начала 90-х годов XX века, законодательная регламентация правового положения несовершеннолетних, правоприменительная практика и юридическая наука носили бы фрагментарный характер и решали бы лишь отдельные правовые проблемы жизни несовершеннолетних в социуме.

Еще до принятия Конституции РФ 1993 года положение было, что называется, исправлено тем, что 20 ноября 1989 года была принята, а 13 июня 1990 года ратифицирована СССР Конвенция ООН «О правах ребенка». Значение этого общепризнанного международно-правового документа поистине невозможно переоценить, поскольку с его принятием мировое сообщество, включая Российскую Федерацию, стало воспринимать ребенка как независимую личность, впервые получило полное и четкое представление о том, какие основополагающие права ребенка, обеспечивающие его существование в обществе в качестве личности, а не просто человека как биологического вида, составляют его правовой статус. Можно дискутировать по вопросу о том, насколько оправданно провозглашение в ч. 4 ст. 15 Конституции приоритетной роли общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ, однако это ни в коей мере не касается поистине непреходящего значения Конвенции «О правах ребенка».