Все жанры Все авторы
Затмение. До и после. Тетрадь 20 - Юрий Киреев

Затмение. До и после. Тетрадь 20

Страниц

15

Год

—

Главный герой произведения, словно путник, преодолевает препятствия, которые жизнь непредвиденно подкидывает. Вначале, он с трепетом в душе воспринимает задор и энтузиазм комсомольской организации. Он беззаветно предан общественной идеалогии и стремится к совершенству во всех сферах своей жизни.

Однако, со временем, героя начинает влечь к соблазнам беззаботной и легкой жизни. Несущая энтузиазм привлекательность приводит его на опасную кромку, где размываются его принципы и социальные мечты рушатся. Но, именно в этот момент, наступает время самоанализа и переосмысления жизненных ценностей.

Под влиянием эмоционального затмения, герой обнаруживает в себе новый, глубокий и уникальный потенциал. Он обретает общественное просветление, осознавая и оценивая свои ошибки и понимая истинные ценности в жизни.

Начинается долгий и сложный путь героя, полный испытаний и мучений, по принципам этического чистилища, где он искренне раскаивается за свои прежние поступки. Однако, даже в самых сложных моментах, герой не теряет веры в энтузиазм, который сжигает его душу, словно пламя, и грезы неукротимой молодости.

Однажды, когда герой достигает истинного просветления и полной гармонии с самим собой, он понимает, что жизненные ошибки и неудачи - неизбежная часть пути к самоосознанию и личностному росту. И хотя его путь был трудным и изнурительным, герой оставляет в прошлом все свои негативные эмоции и идет вперед, наполненный новыми целями, надеждами и вечным энтузиазмом.

Читать бесплатно онлайн Затмение. До и после. Тетрадь 20 - Юрий Киреев

Редактор Антон Киреев


© Юрий Киреев, 2021


ISBN 978-5-0053-7164-5 (т. 20)

ISBN 978-5-0053-6759-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Киреев Ю. П.

Тетрадь 20

Вулкан

Сборник

Глава 1

Стихи

В застенках памяти

Страна наслышана не зря
Про вкус котлет и мух укусы.
Но отделить меня нельзя
От странной страсти по Союзу.
Да. Я остался в той стране.
И в рамках неперезагрузки
Хочу быть чуточку стройней,
Но не выходит: я ведь русский.
А если стану возражать
И даже спорить с паспортистом,
Мне от такого куража
Приклеят красного фашиста.
Ты поостынь! Да посмотри:
Россия стала заграницей.
И одевается с витрин,
И куршевелится на Ниццах.
До смеха низкая цена
В торговле оптовоподушной.
Забудем дедов имена,
С рожденья к шику равнодушных.
Но я прописан в Октябре,
Живу по метрике Советской.
А настоящее, как бред.
Где я? Кто я? Вопрос простецкий!
Ведь по статистике я бомж.
Без прав. Без Родины. Без крыши.
Боюсь, что сделаюсь рабом
На свалке выращенной грыжи.
Зачем выдавливать раба,
Когда и нет такой обузы?
Я не отрёкся от себя.
Я верен страсти по Союзу.
Когда услышу: «Отрекись!»
Я не поддамся одичанью.
Мне рисоваться не с руки.
Я не герой. Но и не чайник.
«Не отрекаются, любя…»
Сказал поэт. А был он русский.
О сильном чувстве не трубят.
Вполне довольно тихой грусти.
Меня не стоит отделять.
Я автономен светлой страстью.
А если вздумают стрелять,
Я молча стану общей частью.
Пусть освинцованный укус
Под ордена дырявит китель.
Не выйдет отделить Союз
От правды, где всплывает Китеж.

Порнонравы

1.
Время диктует нравы:
Что в детство играть, что дичать.
На юношей нет управы.
Нет её и на девчат.
Косынкою стали юбчишки.
Присутствием – то, чего нет.
И совесть попала в излишки,
И в мыслях – сплошной винегрет.
И морщится солнечный город
От смога насевших потерь.
Что модницы в моде – не горе.
В моде свобода теперь.
Эмансипация модниц
Запреты снимает с петель.
Завтра придёт, а сегодня
Бордель выдают за отель.
И за роскошные косы
Под мат и хватательный зуд
С похотливейшего допроса
Россию в кусты сволокут.
Упорно внедряется мода
На слёзы на гордой земле,
На стоны страны без народа,
На память в пыли и в золе.
Не время диктует нравы.
Нравов зловещий ожог
Гноится издержками правды
На сердце, направленном в морг.
2.
Как долго в холопском бессилье
Будет опять и опять
В белые святцы Россия
Чёрные косы вплетать?
Придёт запоздалое завтра.
А с ним долгожданный сюрприз.
Сюрприз правового азарта.
Но как это без Василис?

Фантики

Все тащат фантики кругом
Но не впадая в эту крайность,
И я пристроился тайком
Пока ещё не всё украли.
Мне не с руки ворон ловить
Сетями разочарованья.
Тесно от фантиков любви
В калейдоскопах ожиданья.
То вьются искорки в глазах,
Как бриллиантовые льдинки,
То сыплет пылкая гроза
Молниевидные смешинки.
Так насмехается судьба,
Не объяснимая, как прежде.
Зачем обманывать себя,
Ища в золе свои надежды?
Костры остыли – целы пальцы.
Цела ли целая страна?
Опять свои протуберанцы
Зажгла гражданская страда.
Тащить из кризиса каштаны —
С огнём вести напрасный торг.
Краснознамённой икебаной
Закрыт таможенный порог.
Каким бы набожным тавром
Переиначить эту крайность?
И сдать в ощип крутых ворон
В престольный день большой облавы!
А могут длиться ль без конца
Дефолт любви и солнца кризис.
И не весна ль несёт сердцам
Улыбок праздничные визы?

Живые столбы

Туристы считают
Столбы верстовые.
Потом столбенеют:
Вам может понравиться: