Все жанры Все авторы
Затмение. До и после. Тетрадь 31 - Юрий Киреев

Затмение. До и после. Тетрадь 31

Страниц

5

Год

—

Как в нераздробленом поле, так и на просторах книжных страниц, автор смело воплощает свою роль героя, стремясь пережить самые разные ситуации. Вначале он безоговорочно воспринимает и проникается комсомольским энтузиазмом, который ярко сияет в его сердце. Однако со временем, как манящая призрачная светлячок лампада, ему искушению легкого образа жизни. Предстан тому пора переоценивания жизненных ценностей и разрушения мечт о социальном успехе. В его душе наступает эмоциональное затмение, но потом в источнике его ума наступает просветление, заполняющее пространство общественного познания. Превознося жизненный путь, описанный в этой книге, герой преодолевает преграды и испытания этических вопросов, но сохраняет в себе веру в энтузиазм буйствующей молодости. Он становится символом человеческой силы, которая преодолевает все затруднения и заполняет мир ярким светом своего неподдельного энтузиазма.

Читать бесплатно онлайн Затмение. До и после. Тетрадь 31 - Юрий Киреев

Редактор Антон Киреев


© Юрий Киреев, 2021


ISBN 978-5-0053-7447-9 (т. 31)

ISBN 978-5-0053-6759-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Киреев Ю. П.

Тетрадь 31

Заточной период

Сборник

Распустились…

Учительнице школы №7 Марине Николаевне
Распустились в сентябре
Пышные букеты.
На линейке во дворе
Рапортует лето.
Не с того блестят глаза,
Что на ровном месте.
«Будем, – завуч так сказал, —
Грызть науку вместе!».
Как один, ученики
Навострили зубы.
И хрустящие деньки
Потекли на убыль.
Уплотнил учебный день
До медали каждый.
Не по‐нашему сидеть
В каждом классе дважды.
Книги каждому к лицу,
Как бойцу доспехи.
Станут грамотой к концу
Личные успехи.
Как раскроет снова дверь
Лагерное лето,
Станут главными теперь
Майские букеты.
Каждый радостно спешит
К солнцу подключиться.
Жарить спину от души.
Есть от пуза чипсы.
Беготня – до жара щёк.
Лето – лучший привод.
Но куда важней ещё
Заточной период.
14.11.2016 г.

Глядя в окно

От передач давно телеодышка.
Глоточек воздуха – на сердце, что ладонь.
Гляжу: на санках царствует малышка.
Мне это царство – лучший валидол.
Красна зима весёлая от шуток,
Как женщина от щедрых распродаж.
Как не примерить беленькую шубку,
И не пуститься в солнечный кураж.
А во дворе знакомые сюжеты.
Счастливцы с запорошенных машин
Снимают бережно пушистые береты.
И каждый по делам уже спешит,
Остывшую опробывая скорость.
А у кормушки воробьиный сторож
Обиженно отряхивает лапки.
И мальчик, просыпаясь на ходу,
Приватизирует сугроб под окрик папки
И прячется в серебряном саду.
Весь мир прекрасен за стеклом прозрачным
Но не всегда – за жидкокристаллическим.
Земля огромна и не однозначна.
И не совсем высокому приличествует.
Ведь не эбола жадно судьбы косит.
Там каждый день под страшный суд косит.
Я тумблером снимаю все вопросы.
Но каждый всё равно опять висит.
Искристый день. И никуда не деться
От телевизионных чёрных масок.
Они счастливое прореживают детство
И мёртвую выращивают расу.
И нету урожайней огорода.
Вспороть арбуз, потом вспороть живот.
Потом, уже, апофеоз возводят
Там из голов, отъятых у народа
А бог молчит ни мёртвый, ни живой.
Стал крест ножом. И горы стали выше.
Лишь не хватает головы одной.
Вам может понравиться: