Разведывательный Спутник США на дне океана

Штиль. Нейтральные воды, тот самый «Квадрант Посейдон». Американский разведывательный спутник «Скайхоук», похожий на гигантского серебристого ската, беспомощно кувыркался в верхних слоях атмосферы. Сбой в системе навигации, столкновение с неучтенным обломком… и он падал. Специалисты в ЦУПе Ванденберга смирились с потерей. Они ошибались.

Глубины океана поглотили «Скайхоук», но тишина длилась недолго. Из мрака, словно призрак, выплыла сверхмалая подводная лодка «Катран». Ее команда, доведенная до автоматизма, работала молча и слаженно. Манипуляторы, похожие на щупальца гигантского кальмара, обхватили драгоценный груз. Капитан Лебедев, не отрываясь от экранов сонара, вел свой корабль по сложнейшему маршруту, используя подводные каньоны как укрытие. Они ушли, растворившись в океанской мгле, прежде чем американские эсминцы, поднятые по тревоге, успели прочесать район.

Операция «Зеркало» была в разгаре. В условленной точке «Катран» передал контейнер на парусник-«призрак» «Сирена», выглядевший как невинная научная шхуна. А уже с «Сирены» груз переместился на мощный эсминец «Неукротимый». Здесь, в засекреченной лаборатории за бронированной дверью, капитан 2-го ранга Артем Орлов, молодой и амбициозный офицер-электронщик, с хирургической точностью вскрыл корпус «Скайхоука». Его глаза загорелись. Это был не просто спутник. Это был ключ. Он обнаружил логгер, записывавший координаты неких подводных объектов. Среди тысяч сигналов одна аномалия бросалась в глаза – плотное скопление меток в безлюдном районе Тихого океана. Координаты он занес в защищенный планшет, но по старой памяти, думая об отце, генеральном директоре концерна «Океанприбор» Викторе Морозове, черкнул их в его старом, потрепанном блокноте с фирменной символикой.

Тем временем в Пентагоне адмирал Клейтон, изучив последние данные гидроакустики, изрек единственно возможный вывод: «Похищение. Русские». Была запущена операция «Морской Дракон». Вокруг предполагаемого района выстроилась сеть буев-гидролокаторов, создавая невидимый частокол. Началась охота. Глубинные бомбы рвались одна за другой, вздымая столбы воды и оглушая все живое на мили вокруг. «Катран», получив легкие повреждения, лег на грунт в глубоком каньоне, затаившись. Его корпус слился со скалой, экипаж замер, экономя кислород.

За тысячи километров от этой бури, в забытой богом деревне «Залив Тишины» на берегу «Озера Глубокое», царил свой, неспешный мир. Сюда, после увольнения из флота по сокращению, вернулся Игнат Белов, бывший водолаз-разведчик. Он пил. Не от слабости, а от ярости, от чувства несправедливости, выжженной в душе. Его мать умерла незадолго до его возвращения, и эта вина съедала его изнутри. За ним пыталась ухаживать Юлия, беженка с сыном Степой, женщина с тихой грустью в глазах и несгибаемой волей к жизни. Старый дед Макар, инвалид войны, чьи глаза видели слишком много, ухаживал за солдатскими могилами и вел долгие беседы с отцом Гермогеном – бывшим капитаном 1-го ранга, нашедшим утешение в вере после трагедии, унесшей жизни его экипажа.

Однажды Степа, играя у воды, принес Игнату странную, похожую на футуристическую блесну штуковину. «Держи, дядя Игнат, может, на нее рыба ловиться будет?» Игнат покрутил в руках предмет из непонятного сплава. Он был слишком сложен для рыболовства. Это был обломок американского буя-сонара, занесенного течением.