Проклятие Бессмертных: Королева Всего (книга 6)

Нина

Я чувствовала холод камня колонны за спиной, а передо мной – его взгляд. В этих глазах читалась такая тёмная, отчаянная жажда и желание, что у меня перехватило дыхание. Он не шутил. Ни капли.

– Преклонись передо мной… или убей меня.

Вот какой выбор он мне дал. Третьего пути было не дано. Бежать было некуда, скрываться – негде. Либо покориться, либо принять грех на душу и оборвать его жизнь одним ударом.

По правде говоря, я должна была выбрать второе. Один верный удар – и хаосу, который он сеял повсюду, пришёл бы конец. Это был бы логичный поступок. Разумный выход. Единственно правильное решение в этой безумной ситуации.

Едва мы перенеслись с поля боя, как он прижал меня к колонне в своих покоях. В панике я призвала обсидиановый клинок и попыталась защититься. И вот теперь я держала это лезвие у его щеки, испещрённой чёрными как смоль узорами, а он даже не пытался меня остановить. Напротив, он сам повернул голову, подставляя шею под клинок, давая мне идеальный шанс покончить с ним раз и навсегда.

Мне следовало убить его. Право же, следовало. Это было бы умно и правильно. Но я никогда не претендовала на звание умницы.

А он смотрел на меня с тем ледяным, каменным выражением лица, что подобает королю, повелителю всего сущего. Но в его глазах плясали искры одержимости, та пьянящая смесь тьмы и страсти, которую я успела полюбить всем сердцем. Он был как старший брат того Самира, которого я знала, но в странном и ужасном смысле это всё ещё был он. Мой Самир.

– Ну что? Выбирай, – его голос прозвучал как скрежет камня о камень.

Я не смогла. Пальцы сами разжались, и клинок задрожал в моей руке, словно живой. Выражение его лица мгновенно смягчилось, стало надменным и торжествующим. Он видел моё поражение, читал его как открытую книгу. Его живая, тёплая рука медленно поползла вверх по моей руке, и кожа под его прикосновением покрылась мурашками.

Достигнув кисти, он нежно забрал у меня нож. Медленно – чтобы я могла передумать. Аккуратно – чтобы я могла воспротивиться. Но я позволила ему. Моя рука дрожала. Дрожала вся я, с головы до ног. Его присутствие окутывало меня, как грозовая туча, как густой туман, лишая воли и сил.

Лёгким движением запястья он отбросил клинок прочь, и тот, звякнув о камень, улетел в дальний угол залы. Самир придвинулся вплотную, снова прижав меня к колонне всем телом. Его вторая рука вцепилась в мои волосы, фиксируя голову, не давая отвернуться, а его губы обрушились на мои с неистовой силой.

Этот чернокнижник был подобен урагану, сокрушительному шторму, который мгновенно накрыл меня с головой и унёс все мысли. Боже, как быстро я растаяла в его объятиях! Его поцелуй был властным, страстным – он не просил, он требовал, забирал то, что считал своим. Он наклонил голову, чтобы углубить поцелуй, и его язык властно потребовал входа. Я безропотно впустила его, позволяя глазам закрыться, отдаваясь этому безумию.

Сейчас от него было труднее сбежать, чем от этой каменной колонны за спиной. Он прохрипел что-то против моих губ – слова, которые я не смогла разобрать сквозь гул крови в ушах.

Когда он наконец отпустил меня, я вся дрожала и едва дышала. Его собственная грудь тяжело вздымалась. Он провёл пальцем по моей распухшей нижней губе, разгорячённой его напором и страстью. Затем он отступил на шаг, отпустив меня, оставив стоять одну на дрожащих ногах.