Я остановился:
– В чем дело?
– Сейчас приедет опергруппа. Здесь произошло убийство.
По голосу я понял, что со мною говорит не Эсмеральда, а та женщина, с которой я около часа назад говорил по телефону.
– Кто убит?
– Женщина, – последовал ответ.
Неужто «королеву» замочили?! Кто?!
– Кстати, как вас зовут? – спросила меня незримая собеседница.
– Данилов, Александр Сергеевич, – ответил я. – А – вас?
– А меня – Телегина, Ольга Михайловна, – ответила она. – Не уходите, скорее всего вы понадобитесь для опознания тела.
– Где-то там должен быть сверток, – сказал я. – В нем – записная книжка и кассета от импортного диктофона.
– При визуальном осмотре не обнаружены, – ответила Телегина, спустя какое-то время, – а обыск я не имею права делать.
По коридору пятого этажа забухали шаги множества людей. Я оглянулся. Судя по всему, это были оперативники.
– В сторонку, гражданин!
Я отодвинулся от двери. Мне что, на роду написано то и дело оказываться на месте преступления? В номере забубнило множество голосов, и разобрать, кто о чем говорит было затруднительно. Кроме меня и Русика, к злополучному номеру подтянулась администраторша и дежурная по этажу, а также взбудораженные постояльцы из других номеров. Толпу, предварительно выдернув из нее двух понятых, тут же принялся разгонять милицейский старшина. Наконец, из номера высунулся парень моих лет, спросил:
– Кто здесь Данилов?
– Я!
– Зайдите, пожалуйста!
Я вошел в прихожую. Передо мною расступились, пропуская в комнату. Я увидел тело на кровати, накрытое по грудь одеялом. Лица видно не было, словно голова отсутствовала вовсе. Пододеяльник был пропитан кровью. Рядом стояла женщина, которая кивнула мне. Из чего я сделал вывод, что это и есть Ольга Михайловна Телегина.
– Подойдите сюда, товарищ! – сказал дядечка солидной наружности, больше похожий на профессора, нежели на следака. – Можете ли вы опознать убитую?
Обогнув кровать, я взглянул на труп. Голова никуда не делась, просто она свешивалась с края кровати. Я вгляделся в лицо, облепленное слипшимися от крови кудряшками. И несмотря на это, сразу понял, что убитая – вовсе не Кривошеина.
С облегчением выдохнул.
– Нет, – сказал я. – Мне незнакома эта женщина.
– Товарищ Телегина, – обратился «профессор» к моей телефонной собеседнице. – Повторите, пожалуйста, ваши показания.
– Товарищ Данилов прибыл в Москву с ответственным поручением от нашего Управления в городе Литейске, – начала та. – Его попутчицей была гражданка Кривошеина Эсмеральда Робертовна. В пятнадцать часов Данилов мне позвонил, попросив ее разыскать. У него пропали интересующие нас материалы. Товарищ Данилов подозревал, что в пропаже виновата Кривошеина. Мне удалось выяснить, где она остановилась в Москве. С Даниловым мы договорились встретиться здесь, но я прибыла на пятнадцать минут раньше. Дверь номера была открыта. Я вошла и обнаружила труп. Сразу позвонила вам.
– Вы подтверждаете эти показания? – спросил следователь.
– Подтверждаю.
– И вы утверждаете, что это не Кривошеина?
– Это – не Кривошеина.
– Хорошо, – сказал «профессор». – Мы покажем вам предметы, обнаруженные при осмотре места проишествия… Строгачев! – окликнул он одного из своих людей. – Предъяви товарищам найденные предметы.
Тот самый парень, который позвал меня в номер, жестом пригласил нас с Телегиной к столу, на котором были выложены найденные в номере вещички. Я подошел поближе, пошарил глазами. Дамская сумочка, помада, зеркальце, сигаретная пачка, кошелек, деньги общей суммой рублей сто тридцать, не считая мелочи, ключи, паспорт. И ничего похожего на записную книжку и кассету от диктофона. Я покачал головой.
