Все жанры Все авторы
Три певца своей жизни. Казанова, Стендаль, Толстой - Стефан Цвейг

Три певца своей жизни. Казанова, Стендаль, Толстой

Страниц

70

Год

2023

Стефан Цвейг был выдающимся австрийским писателем, оставившим неизгладимый след в мировой литературе. Знаменитый своими психологическими новеллами и запоминающимися беллетризированными биографиями, Цвейг стал настоящим классиком современной прозы. Его книги были переведены на все языки мира, и каждая из них сочетает в себе не только художественную красоту стиля, но и глубокую верность историческим событиям.

В своей последней книге, Цвейг поразил читателей необычной точкой зрения на жизнь трех выдающихся личностей прошлого. Идея книги заключалась в том, чтобы показать, что гении также являются людьми со своими страстями, проблемами и трагедиями. Вместо того чтобы только прославить свою жизнь, они стремились увековечить ее, сделать ее образцом для будущих поколений.

В книге Цвейг рассказывает о жизни трех мудрецов – Казанове, Стендале и Толстом, исследуя тайны и движения человеческого сердца. Он поднимает важные вопросы о любви, страсти, поиске себя и значимости жизни. Книга является непременным источником вдохновения и позволяет каждому читателю заглянуть внутрь души этих великих людей.

Не упустите возможность погрузиться в уникальный мир Стефана Цвейга и открыть для себя новые грани гения. Скачайте издательский макет в формате a4.pdf и отправляйтесь в увлекательное путешествие по страницам этой непревзойденной книги.

Читать бесплатно онлайн Три певца своей жизни. Казанова, Стендаль, Толстой - Стефан Цвейг

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023

Издательство Азбука®

* * *

Максиму Горькому

с благодарностью и уважением


Предисловие

The proper study of mankind is man[1].

Pope

В ряду изображений «Строители мира», в котором я пытаюсь пояснить творческие устремления духа самыми яркими типами, а типы, в свою очередь, образами, этот том противопоставляется двум другим и дополняет их. В «Борьбе с демоном» показаны Гёльдерлин, Клейст и Ницше как три различных воплощения гонимой демоном трагической душевной природы, переступающей в борьбе с беспредельным границы, положенные как ей самой, так и реальному миру. «Три мастера» показывают Бальзака, Диккенса и Достоевского как типы мировых эпических изобразителей, создавших в космосе своих романов вторую действительность наряду с существующей. Путь «Трех певцов своей жизни» ведет не в беспредельный мир, как у первых, и не в реальный, как у вторых, а обратно – к собственному «я». Важнейшей задачей своего искусства они невольно считают не отражение макрокосма, то есть полноты существования, – а демонстрирование перед миром микрокосма собственного «я»: для них нет реальности более значительной, чем реальность их собственного существования. В то время как создающий мир поэт, extroverte[2], как его называет психология, то есть обращенный к миру, растворяет свое «я» в объективности произведения до полного исчезновения личности (совершеннее всех Шекспир – как человек, ставший мифом), – субъективно чувствующий, introverte[3], обращенный к себе, сосредоточивает весь мир в своем «я» и становится прежде всего изобразителем своей собственной жизни. Какую бы форму он ни избрал – драму, эпос, лирику или автобиографию, он всегда бессознательно в центр своего произведения ставит свое «я», в каждом изображении он прежде всего изображает себя. Задачей этого тома является попытка продемонстрировать на трех образах – Казановы, Стендаля и Толстого – этот тип поглощенного собой субъективного художника и характернейшую для него художественную форму – автобиографию.

Казанова, Стендаль, Толстой, – я знаю, сопоставление этих трех имен звучит скорее неожиданно, чем убедительно, и трудно себе представить плоскость, где беспутный, аморальный жулик и сомнительный художник Казанова встречается с таким героическим поборником нравственности и совершенным изобразителем, как Толстой. В действительности же и на этот раз совмещение в одной книге не указывает на размещение их в пределах одной и той же духовной плоскости; наоборот, эти три имени символизируют три ступени – одну выше другой, ряд восходящих проявлений однородной формы; они являются, повторяю, не тремя равноценными формами, а тремя ступенями в пределах одной и той же творческой функции: самоизображения. Казанова, разумеется, представляет только первую, самую низкую, самую примитивную ступень, – наивное самоизображение, в котором человек рассматривает жизнь как совокупность внешних чувственных и фактических переживаний и простодушно знакомит с течением и событиями своей жизни, не оценивая их, не углубляясь в свой внутренний мир. У Стендаля самоизображение уже стоит на более высокой ступени – психологической. Оно не удовлетворяется простым рапортом, голым curriculum vitae

Вам может понравиться: