Ликантропия как улика

Это лето должно было стать для меня особенным. Несмотря на обилие работы (я прилагал массу усилий, чтобы начальство заметило мои старания), в глубине души я сохранял удивительное предчувствие чего-то необыкновенного. Прекрасное вот-вот должно было произойти со мной, и я, не зная, в чем именно это будет выражаться, ежедневно готовился к этой встрече. Начищал ботинки до блеска, гладил сам себе рубашки а, садясь за руль старенькой «Таврии», трижды трогал пальцем пузико божка- хотейчика, задорно кивавшего мне с приборной панели. Все это было похоже на некий ритуал, который давал мне возможность сохранять в течение всего дня максимальное спокойствие и ждать своего важного момента.

Но это удивительное пришло в мою жизнь совершенно не так, как я того бы пожелал.

…Утренний труп сохранил на лице выражение скорее удивления, нежели испуга. От него пока еще не разило умопомрачительным зловонием, из-за чего в метре от скончавшегося бедолаги можно было легко заметить устойчивый флер алкоголя. Криминалисты буднично оценили масштаб поражения: голова пробита, основание черепа треснуло, скорее всего, в результате падения и удара о бордюр. Как говорится, шел пьяный, поскользнулся, упал, очнулся на том свете. Бренное же тело, обвалившееся грузным мешком между кустов сантолины, слегка погрызли собаки – на шее и лице трупа обнаружены следы зубов.

Меня и всех остальных озадачило другое. Из левого глаза мертвеца почему-то торчал обыкновенный медицинский катетер, а неподалеку от трупа валялась небольшая дыхательная трубочка, в которую явно затягивали каким-то образом кровь убитого. «Интересно, но явно лишнее, лучше бы этого всего не было», – лениво подумал я, мысленно записал дело в «висяки» и отправился в офис завтракать.

На завтрак я выбрал блинчики со сгущенкой и кофе. Сладенькая жижица до того непропорционально растеклась по тарелке, что мне пришлось короткими мазками приводить ее в состояние сколько-нибудь ровной фигуры. Когда на белизне столовского фаянса появился идеальный по размерам бежевый ромб, я немедленно окунул в него ровный рулет блина и в три укуса прикончил завтрак, словно опасаясь, что анархия сгущенки на тарелке возьмет верх над рукотворной геометрией ромба. С кофе было проще – пенка ровными, как военные на параде, волнами отправилась в мой желудок вслед за блинами.

Кроме трупа пьяницы с катетером в пустой глазнице – обычные дела следователя, то есть куча будничной бытовухи: четыре пьяные драки, одна из которых завершилась летально, тяжкие телесные, потом еще наркотики и одно смертельное ДТП, от которого следователь Хабибулин (это я) мгновенно «открестился», отправив дело по подведомственности.

Далее все утро я строчил отчеты, потом выпил еще немного «четкого» кофе с коллегами и зашел в «покойницкую», где исследовали тела.

– На экспертизу содержимое катетера отправила. Там явно присутствуют следы посторонней ДНК. На трубке тоже отпечатки пальцев и слюна, – доложила, стоя навытяжку, новенькая судмедэксперт. Я оценил упругую грудь, мятежно рвущуюся из-под медицинского халата.

– Давно вы у нас работаете? – поинтересовался я.

– Второй день. На стажировке, – по-пионерски звонко отрапортовала девушка, и вдруг добавила.– Я люблю Вас.

– Чтооо?! – Я помотал головой, не веря своим ушам.