День, когда нас спросили

ВНИМАНИЕ! Данный рассказ является художественным произведением. Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения с реальными людьми и ситуациями случайны. Автор категорически осуждает любые формы насилия, жестокого обращения, дискриминации и нарушений прав человека. Рассказ предназначен исключительно для читателей 18+. Его цель – художественное исследование темы психологического воздействия и уязвимости человеческой природы, а не пропаганда или оправдание происходящего.

Предисловие от автора:Этот рассказ я написал как своё видение инопланетной атаки, где оружием становится не пуля и не бомба, а слово. То, что мы используем каждый день, может обернуться против нас и разрушить изнутри всё, чем мы являемся. Мне было интересно представить момент, когда враг не уничтожает тела, а гасит саму волю жить.

День, когда прибыло Послание, начался с едва различимого вздоха реальности. Он был самым обычным, даже чересчур. До пронзительности, до чувства, будто мир затаился в глубоком зевке между снами, не догадываясь, что это последний такой зевок. Серая рутина, тяжёлая и липкая, капала на сознание, как старая грязь из фильтра кофемашины в кофейне, которую я только что покинул. Каждая капля, как знакомый укол: то ли кофеин, то ли равнодушие. В мире не происходило ничего особенного, и именно это казалось подозрительным.

Когда я вышел из кофейни, меня на секунду остановила сцена, не требующая зрителей. Солнце, пробиваясь сквозь тающие сосульки на карнизах, устраивало свой молчаливый спектакль: хрупкий и мимолётный. Лучи, преломляясь в крошечных каплях, рисовали на асфальте нечто вроде живых узоров. Будто зима, уходя, пыталась оставить свой автограф на стекле бытия. Эта красота, неслыханно будничная, резала сильнее любого крика.

Новый год пронёсся, оставив после себя уставший от веселья город. Он дышал тяжело, как гость после затянувшегося праздника. Обрывки конфетти цеплялись за бордюры, словно детские воспоминания, прячущиеся в пыльных углах сознания. Гирлянды, словно забытые надежды, лениво обвивали столбы. Огарки бенгальских огней торчали из сугробов, как ржавые стрелы прошлого. Эхо боёв, которых не было. Ветер без особого энтузиазма гонял яркие бумажки по асфальту. Они плясали, как карнавальные бабочки, потерявшие зрителей и музыку.

Мир не был готов к Посланию. Мы жили, будто завтра никогда не наступит. Утренний капучино, просроченные счета, перегоревшие лампочки в подъездах – вот наш апокалипсис. Мы забыли, что вечное – это просто временное, к которому привыкли. И вопросы о смысле стали не откровением, а неуместным неудобством, как разрядившийся телефон в дороге. А потом оно началось.

Сначала звук. Не рёв, не крик, а гул будто в небе, разорвав воздушную гладь, пронёсся гигантский эсминец. Но не земной. Я поднял голову. И в тот миг мир застыл. Не только я, но и весь город. Будто все шестерёнки обыденности одновременно выскочили из зацепления. В небе появился он.

Куб.

Холодный. Исполинский. Неопределённо-гранный. Он не был частью мира. Он был отверстием в нём. Величиной с Луну, движущийся беззвучно и неумолимо, заслоняющий свет, как будто тянул на себя саму суть солнечного тепла. Это не было затмением. Это было, как если бы кто-то невидимый задернул занавес, решив: спектакль под названием «человечество» окончен.