Все жанры Все авторы
Роман маленькой женщины - Михаил Арцыбашев

Роман маленькой женщины

Страниц

25

Год

—

Застенчиво спешили госслужащие с важными документами и тревожным выражением; охранник величественно разносил освежающий ледяной чай; пишущие машинки создавали звук, сравнимый с десятками мелких кувалдочек, страстно кующих крошечные подковки, и каждый день Елена Николаевна с быстрой ловкостью выстукивала нимбезные изысканными пальцами...

Шумные звуки беспокойно и монотонно наполняли атмосферу, создавая впечатление суеты и растворяясь в словах и мыслях. Фоном для повседневной работы служащих стали шустро топающие ноги, несущие подарки бумажной бюрократии. В зале царила напряженная атмосфера, словно все было срочно и важно.

В этом неспокойном обстановке, как бриллиант в череде серых камней, ослепительно сияла Елена Николаевна. Своими ловкими и гибкими пальцами она смело и быстро выстукивала каждое слово, оставляя на бумаге след своего таланта. Ее печатная машинка испускала мелодичный звук, сопровождающий ее творческое вдохновение. Она была сердцем этой суеты, воплощением справедливости и порядка, но при этом она была искусством, тонкостью пальцев, гармонией ритма, который словно переливался из ее сердца на машину. В ее словах была глубокая суть, которая пробуждала в людях эмоции и задушевные раздумья.

Она была мастером своего дела, создавая произведения искусства на обыкновенной машинке. Ее работа была не просто выполнением обязанностей, это было воплощение души и ее стремления к совершенству. Каждый день, с неутомимым энтузиазмом, она продолжала свою работу, казалось, что сами ее пальцы дышали жизнью в каждой букве и каждом слове. Ее присутствие было незаметным, но ее полотна оставались вечными свидетелями ее вдохновения и раскрытия своего творческого потенциала.

Контингент, проходящий мимо нее, только и мог себе представить, какая сила и энергия пребывают в этих уравновешенных пальцах, какая магия лежит в каждой строчке, пронизывающей их. Она была секретным оазисом творчества в мире суеты и изнурительной бумажной работы.

Так продолжалось с каждым днем - Елена Николаевна, с готовностью и элегантностью, преобразовывала мириады мыслей в словесное искусство. Ее пальцы осуществляли удивительное сочетание скорости и точности, создавая произведения, которые не оставляли равнодушными ни одного читателя. Падающий в ритме ее сердца дождь букв мог принести жизнь самым скучным и монотонным документам, заставляя читателей проникаться и сопереживать описываемым событиям.

В этом бесконечном танце слов и строчек, Елена Николаевна была неотъемлемой частью этой жизни, гармонией в хаосе. Ее работа была исключительной – она была крошечным звеном, соединяющим людей, мысли и вечность.

Читать бесплатно онлайн Роман маленькой женщины - Михаил Арцыбашев

I

Торопливо ходили чиновники с бумагами и озабоченным видом; сторож величественно разносил крепкий холодный чай; пишущие машинки трещали так, точно целые десятки маленьких молоточков наперебой, азартно ковали крохотные подковки, и каждый день Елена Николаевна со стремительной быстротой выстукивала ловкими гибкими пальцами:

«Согласно отношению господина управляющего Чирковской транспортной конторы, имеем честь препроводить копию с кассационной жалобы грузовладельца Исаака Абрамовича Киршнера…»

Длинный белый лист как живой все больше и больше выползал из цепких лапок машинки, и когда бумага, колыхнувшись, загнулась назад, Елена Николаевна выпрямила опустившиеся от усталости слабые плечи и, взглянув прямо перед собою в окно, задумалась.

За мутным стеклом тоненько тянулись вверх три березки, а за ними высилась, казалось, до самого неба серая стена рояльной фабрики. Словно черные коленчатые змеи, ползли по ней ржавые железные трубы.

День был солнечный, и в палисаднике было светло и красиво. Той особенно трогательной, болезненно-робкой и хрупкой красотой, которая почти грустно чувствуется только в больших городах, в жалких садиках и сквериках, этих клочках природы, затерянных среди каменных стен, мостовых и грохота уличного шума.

На тоненьких красных прутиках рябили наивные почки с белым детским пушком. Сухие прошлогодние листья, как траурная кайма лежавшие вдоль стен и дорожек, приподымались колкими иглами новой травы, зеленой, как изумруд. На сырых дорожках отчетливо печатались чванливо-фигурные следы вороньих и галочьих лапок. Стволы березок были свежи и чисты, точно кто-то только что умыл их студеной водой из талого хрупкого снега. У самой стены, в углу, как бы притаившись от всего света, еще стоял запыленный, насквозь ноздреватый сугроб. Солнце светило прямо на него, и снег исчезал на глазах, пуская чуть заметный дрожащий парок.

Неба не было видно из окна, но, должно быть, оно было чисто и голубело так, что все тени казались легкими и голубоватыми. Порой на палисадник налетали смеющиеся пятна и, быстро подымаясь по стене фабрики, исчезали где-то вверху, давая знать, что высоко над городом, в голубеющем просторе, точно паруса далеких счастливых кораблей, проплывают весенние облака.

В отворенную форточку вливался густой сочный воздух и до самого сердца проникал неопределенной, радостно-грустной истомой. Елена Николаевна сидела неподвижно, и на ее осунувшемся личике задумчиво светились большие, слегка оттушеванные бледностью глаза. Она забыла о срочной работе, о черновике присяжного поверенного Хлудекова, а между тем думала именно о нем, и перед ее остановившимися глазами стояло лицо высокого холеного блондина с подстриженной бородой и слегка капризными, чувственными губами. Она даже как будто слышала его уверенный, подавлявший неуловимым оттенком презрительной иронии голос, в котором так ярко и мягко вспыхивали особые нотки, когда он говорил с Еленой Николаевной. Передавая ей свои бумаги, он всегда переходил в тон фамильярно-дружеской шутки и тепло и загадочно смотрел в глаза, на мгновение задерживая ее маленькую руку в своей холеной ладони. И когда глаза его становились особенно проникновенно задушевны, Хлудеков всегда говорил, капризно растягивая слова:

Вам может понравиться: