О Толстом

Жанр: Критика

Автор

Страниц

Год

—

В век информационных технологий и постоянно развивающихся социальных сетей, мы не можем не задуматься о том, как бы выглядело распространение новостей о великих исторических событиях, если бы они произошли в наше время. Представьте себе, что Моисей вступает на свой последний путь к горе, чтобы покинуть этот мир, а Иисус, наоборот, возвышается над всеми и поднимается в небеса. Как бы отразились эти события на страницах наших газет и интернет-блогов?

Если бы тогда существовали газеты и всеобщий доступ к интернету, нам бы пришлось прочитать совершенно иные истории, нежели те, которые нам привыкли знать под названием "божественные легенды". Возможно, мы бы получили некие бюллетени с информацией, непосредственно связанной с последними моментами в жизни Моисея и Иисуса.

В этих бюллетенях мы, скорее всего, нашли бы правду, но не такую, которую мы привыкли слышать. Вместо возвеличивания и поэтичных описаний исключительных качеств этих великих личностей, мы столкнулись бы с рассказами о их физических страданиях перед смертью. Предсмертная изжога, икота и судороги – все это стало бы предметом нашего внимания в этих "бюллетенях", предоставляя нам возможность узнать о банальных и плотских аспектах последних мгновений их жизни.

Однако, задумаемся, действительно ли нам нужна такая "пошлая" правда о великих личностях? Вместо возвеличивания и превознесения, мы столкнулись бы с честным и оголенным изображением человеческой уязвимости и несовершенства. Может быть, такая правда помогла бы нам лучше понять истинную природу их существования, но она лишила бы нас магии и вдохновения, которые сопутствуют этим великим историям.

Таким образом, мы задаемся вопросом о том, нужна ли нам искренность и доскональное знание каждой детали даже в таких священных историях, или же стоит оставить место для романтики и мистики, которые позволяют нам верить во что-то большее и прекрасное, преисполненное духовного значения. Здесь каждый имеет право на свое мнение...

Читать бесплатно онлайн О Толстом - Михаил Арцыбашев

Если бы в то время, когда Моисей шел умирать на гору, а Иисус возносился на небо, существовали газеты, божественные легенды вряд ли дошли бы до нас в виде легенды. Вместо них были бы бюллетени. В этих бюллетенях была бы правда, но правда о предсмертной изжоге, икоте и судорогах. Нужна ли человечеству эта пошлая правда? – спрашивает один публицист.

Странный и легкомысленный вопрос: правда никогда не бывает пошлой. Она может быть страшной, отвратительной или жестокой, но пошлость не живет в правде. И прежде всего и всегда надо знать правду, хотя бы неполную, хотя бы только о предсмертной изжоге. Даже изжога даст больше, чем самая сладостная легенда, ибо легенда есть обман, и каким бы возвышающим ни был он, неизбежно сомнение и разочарование, а за ними полное отчаяние.

Боже мой, как далеко были бы мы теперь от того топкого, не дающего никакой опоры ногам человека места, на котором стоим, если бы человечество шло путем правды, какова бы она ни была, а не бросалось из стороны в сторону за болотными огнями красных вымыслов.

Многие, в газетных статьях, письмах и личных беседах, спрашивали меня, почему я не принял участия в похоронах Толстого?

Я никогда не стремился в Ясную Поляну, когда Толстой был жив, а теперь, когда он умер, стало известно одно из его последних писем. «Вечные гости, кинематографы, авиаторы и проч. сделали отвратительной мою жизнь, я должен отдохнуть…»

Конечно, это говорилось не о тех, нищих духом, которые шли к Толстому за разрешением мучительных сомнений и хотели воплотить или воплощали в своей жизни заветы его учения. Такие делали его жизнь полной смысла, и таких он хотел и не мог не хотеть видеть. Это были родные его по духу, и сердце его радовалось и болело вместе с ними.

О чем стал бы говорить с ним я? Какое удовольствие могло доставить старику посещение писателя, по духу искренно чуждого его вере?.. Удовольствие спора? Нам не надо было для этого видеть физиономии друг друга. Я был известен ему как писатель, и если бы мои взгляды на жизнь интересовали его, он мог бы прочесть мои книги, как я прочитал его. Заставлять же его интересоваться мною, заставлять спорить я не хотел. В моей жизни он сыграл слишком большую роль, чтобы я не чувствовал к нему благодарности и не жалел бы его. И как жаль, что так же не поступали все те, кто лез к нему без всякого определенного дела, наполнял его дом суетой дворцового приема, ходил за ним по пятам и, наконец, – «отравил ему жизнь»! Бог знает, сколько раз Толстой мечтал о том, чтобы черт убрал всех этих назойливых мух, лезущих ему в глаза и уши, чтобы осталось возле него несколько человек, и в тихой беседе с ними, в уединении яснополянском, мог бы он пожить, подумать и помолиться по-своему.

Ну а что касается собственно похорон, то, если кому доставляет удовольствие возиться с трупами, посыпать могилки елочкой, таскать веночки и голосить вечную память – дело их. На это тьма охотников, мне же это ни к чему. Поменьше бы возни с трупом, побольше бы уважения к живому. А то при жизни, точно ризы Христовы, по живому телу делили Толстого на гениального художника и плохого мыслителя, в эпоху революции провозглашали его выжившим из ума старикашкой, всю жизнь терзали напоминаниями о разладе между жизнью его и учением, лезли в глаза, терзали, оскорбляли, а после смерти завыли, как волки в поле.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: