Все жанры Все авторы
«Гроза» Островского и критическая буря - Павел Анненков

«Гроза» Островского и критическая буря

Страниц

20

Год

—

«…Итак, что такое балаган и что такое образованность? Неоспоримо, что каждый истинный словесник обязан с осторожностью обсуждать феномен «балагана», рассматривая его в самом широком смысле. Балаган обладает долгой, почтенной и благородной историей, завидной для любого театрального учреждения, несмотря на его роскошные здания и непомерно дорогую администрацию. Не нужно напоминать, что Мольер черпал вдохновение в балагане не только для создания своего язвительного юмора, но и для олицетворения немалого количества персонажей на сцене, так же как близкие связи между балаганом и Шекспиром являются очевидными. Без сомнения, несчастным является тот театр, который не произошел из балагана: он лишен самого престижного диплома для честного существования…»

От себя: Балаган, хотя порой вызывает негативные ассоциации, на самом деле является важным аспектом культуры и искусства. Это место, где рождаются таланты и развиваются идеи. Балаганы не только предлагают зрителям развлекательную программу, но и способствуют формированию общественного сознания. В них собираются люди разных возрастов и социальных групп, чтобы насладиться эмоциональными переживаниями, которые приносят искусство и театральные представления. Наше образование и культура не могут быть полными без учета вклада балаганов в их формирование и развитие.

Читать бесплатно онлайн «Гроза» Островского и критическая буря - Павел Анненков

Ответ критику «Грозы» в журнале «Наше время»

Стоустая молва, как говорилось в старину, опередила вашу статью по поводу новой комедии г. Островского «Гроза»:{1} Незадолго до появления критической бури, как вы называете сами свою рецензию, разнеслись слухи, что туча скопляется на листках нового журнала вашего, от которого мы уже теперь, имея в руках несколько номеров, можем ожидать много добра и пользы.{2} Слухи не обманули публику. Журнал ваш родился очень почетно, при треске и громе критических залпов. С другой стороны, все слухи и толки оказались ниже дела. Они возвещали только едкую критическую статью, но нисколько не намекали на настоящую цель ее – лишить г. Островского возможности дальнейшего литературного существования, превратить его имя в пустой звук, сделать из счастливого и сильного деятеля нашего времени жалкий призрак без значения, наподобие тех отживших писателей, присутствие которых уже не чувствуется людьми, которые уже почти не дают от себя тени, как сказочный Питер Шлемиль{3}. С первых же строк рецензии большинству ваших читателей, а в том числе и мне, ничего более не оставалось делать, как отказаться от коренных своих убеждений, от признанных эстетических истин, от свидетельства чувств и, наконец, чуть-чуть не от рассудка. Рецензия говорила твердо, решительно: читатель ясно распознавал приглашение обернуться назад, покаяться во всех своих прежде добытых мнениях касательно истины и красоты художественных представлений, словом – торжественно отречься от всей прежней умственной жизни, как от наваждения лукавого: vade retro, Satan![1]{4} Где слышалась ему прежде живая, народная речь, там рецензия советовала ему воскликнуть вместе с нею: подбор одних грамматических искажений; где чудился ему свежий источник поэзии, там она твердо решала: грязное болото, подлежащее ведению полиции общественного здоровья; где, наконец, признавал он выражение глубокой психической игры чувств и мыслей, там следовало ему, по указанию рецензии, видеть только беснующееся животное, застигнутое в минуту своего болезненного пароксизма. Беспрестанная угроза отнять г. Островского у публики безвозвратно и окончательно, особенно запутывала дело, увеличивая общее смущение. Так пробежали и мы две статьи рецензии, разделенные довольно долгими промежутками времени,{5} и каждый раз со страхом в сердце: вот придется объявить себя человеком, косневшим дотоле в слепоте и невежестве! Перспектива, согласитесь, весьма неутешительная!..

Но, слава Богу, буря прошла благополучно. Все осталось по-прежнему, как было, точно не появлялось никогда бурной рецензии на страницах нового журнала. Я даже принимаю смелость от имени почитателя таланта г. Островского дружески протянуть вам, автору рецензии, руку – как будто вы никогда и не заподозревали их в слабости обсуждающих способностей и в извращенном состоянии их вкуса. Скажу более – они обязаны вам благодарностью. Рецензия обличила вполне авторский талант ваш, если тут нужно было какое-либо обличение, и особенно тем, что умела связать несколько дельных и верных заметок с совершенно ложным, по нашему мнению, основанием и притом так плотно, что разделить их уже нет никакой возможности. Мысль относительно справедливая играет в бурной рецензии нечто похожее на роль красивого контрфорса,

Вам может понравиться: