Время чудовищ

Огромные золоченые часы на одной из высоких, устремленных шпилями ввысь башен замка из угрюмого серого кирпича пробили полночь, заглушено, но отчетливо ударив в надтреснутый колокол. Тихий шелест, вторивший звуку, тревожащей колддовской волной пробежал меж крон кривых, изуродованных деревьев, будто передавая весть кому-то неведомому, скрывшемуся средь густых теней под лунным ликом.

Это было не впервые, и даже не первую сотню лет это повторялось, так что единственному разумному обитателю глухих лесов прошедший день показался лишь каплей в море, одинокой травинкой в бескрайнем иссохшем поле, еще одной звездой на небосклоне и песчинкой в жарких пустынях далеко к югу.

Элрик снова не спал. Не мог уснуть, не хотел даже вставать с привычного места в библиотеке. Громоздкие дубовые стеллажи, как угрюмые стражи, толпились в обширном зале, взирая на своего одинокого хозяина и будто ожидая дальнейших приказаний, но мужчина лишь вздыхал. Медленно и слепо перелистнув очередную пожелтевшую страницу, он смежил отяжелевшие веки и лениво наблюдал за неспешным движением огня в камине.

Книги его больше не развлекали, за годы в замке он выучил их уже наизусть и каждую мог пересказать, дословно повторив выцветшие чернильные строки и блеклые иллюстрации. Все знания прежних лет давно осели в голове и время от времени переливались из пустого в порожнее в бесцельных попытках спорить с самим собой, доказывая очевиднейшие истины, о которых он был наслышан едва ли не с детства.

Иногда, во время подобных разговоров, он вспоминал отца, чтобы не было так одиноко рассуждать, но тот всегда давал один и тот же совет: держись подальше от внешнего мира, опасайся людей, они коварны, и им нельзя доверять. Неважно, что происходит снаружи, важно, чтобы он оставался под защитой холодных, но родных стен.

Влажные поленья, скованные закоптившейся чугунной решеткой, звонко щелкнули и словно бы тяжело вздохнули вместо хозяина замка. Небольшой уголек, стрельнувший прямо на ковёр, угрожающе зашипел, словно малый дракон. Элрик, проследив за побегом, выгнул бровь и, нагнувшись к камину, голой рукой подхватил раскаленную щепку, отправив ее обратно в огонь. Смуглые пальцы южного аристократа покрылись контрастной мелкой чешуей, выплавленной черненым серебром.

Шорох уголька вдруг сопроводил иной звук, нечеловеческий слух уловил шум на улице: едва слышимый звон металлических ворот прямо перед заросшим, никому не нужным выходом.

Растерянно замерев, мужчина задумчиво растер следы гари на руках, не до конца веря, что ему не показался чужой стук. На мгновение всё затихло, и даже поленья будто пристыженно умолкли, не решаясь нарушить покой библиотеки, но тут отголоски ударов по ограде послышались вновь. Элрик решительно поднялся на ноги и широким быстрым шагом направился к выходу из своих владений.

– Эй! Есть кто дома?! Помогите, прошу вас!

Крича во все горло и цепляясь за проржавевшие прутья ворот, у конца подъездной дорожки стояла девушка в простом домашнем платье и огромных, разношенных сапогах на босу ногу. Ее неестественно белая кожа ярко выделялась среди окружающей темноты, а в середине ночи холодной осенью казалась чуть ли не синей.

– Господин, мне кажется, тут кто-то есть!

Голос незнакомки резко стих. Едва не подлетев к ней, Элрик наконец-то достиг ворот и смог заметить, что девушка испуганно смотрит куда-то в лес. Приглядевшись внимательнее, он различил на краю опушки двух крупных черных волков с красными глазами. Звери пригибались к палой листве, оскалив пасти, но не торопились нападать.