Советская литература читать онлайн бесплатно - страница 50

Книга является автобиографическим произведением, в котором автор рассказывает о своих планах, изменениях в жизни и своей позиции в искусстве. Он отмечает, что его прогулки стали короче, а записи в телефонном списке уменьшились. Автор также описывает изменения в мире, такие как новые леса и реки, и выражает желание писать более подробно о пейзажах. Книга также содержит упоминания об авторских спорах и конфликтах с символистами и другими писателями.

В первом томе сборника "Избранное" В.Б. Шкловского удивительным образом сочетаются "Повести о прозе". В этом частинах книги автор раскрывает нам свои мысли о различных аспектах прозы, при этом одержимым исследованием западной литературы в первой части, и приоткрывая завесу над русской прозой во второй. Он обращает наше внимание на важные законы, которыми должна следовать проза - будь то новелла, повесть или роман. От Возрождения до "Тихого Дона" М.Шолохова, Шкловский обращается к обширному литературному материалу, вдохновленный разнообразием стилей и техник, которые используются при создании произведений. Необычные сочетания и фирменная фразеология делают этот том уникальным и привлекательным для всех любителей литературы. Погрузитесь в мир слов и откройте для себя неожиданные сокровища литературы вместе с В.Б. Шкловским.

«… Книга, которую я, молодой и амбициозный писатель, творю для будущих поколений, носит название «Энергия заблуждения: Путешествие к истине». Не случайно, я обращаюсь к словам самого Великого Льва Толстого, который, стремясь к постижению истины, прекрасно осознавал великое значение заблуждений. В этих заблуждениях, словно следы на поле выбора, я обнаружил истинное значение смысла человеческой жизни. В моем творении я собираю черновики, написанные такими же разносторонними искателями истины, как и я сам. К сожалению, я не возможности познать начало этого великого искусства, но это не преграда на моем пути к осмысленности. Я стремлюсь понять историю русской литературы как мощное движение сознания, где каждое произведение является отрицанием и одновременно вопросом о мироздании и нашем месте в нем. …»

Книга рассказывает о жизни и творчестве писателя Юрия Трифонова, который скончался в 1981 году. В доме на набережной, который был известен по названию его повести, установлена мемориальная доска в его честь. Автор регулярно посещает это место, чтобы возложить цветы, и иногда слышит голос Трифонова, говорящего о том, что теперь у него есть "Время и Место". Возобновляется издание "Московских повестей" Трифонова, и его творчество продолжает жить в литературе. Книга также раскрывает выписки из дневников дяди писателя, Павла Лурье.

В. Б. Шкловский, выдающийся теоретик литературы, в своей последней книге возвратился к своим давним теоретическим мыслям о литературе. Он проделал тщательное переосмысление и углубление взглядов и концепций, которые стали известны благодаря его работам в 20-х годах. В этот раз Шкловский представляет нам свое глубокое содержательное рассуждение о классической и современной прозе. Благодаря его уникальному аналитическому подходу, читатели получают неповторимую возможность проникнуть в суть литературного творчества и понять его эволюцию на протяжении времени. В его работе заложены новые идеи, о которых ранее не говорилось, и которые явно проливают свет на современную литературную практику.

«В Тимирязевку, в госпиталь к Лопатину, своей дочерью отправились, когда все опасности уже были позади. За все самое опасное следовало в армейский госпиталь, под Шепетовкой, где он пробыл две недели после полученного ранения. Перевезли его в Москву, и там он уже стал полноценным обитателем этого мира...»

В Тимирязевку – маленький городок с красивой природой и уютными улочками, протянувшимися вдоль госпиталя. Когда семья Лопатиных приняла решение отправить свою дочь к отцу, они уже могли быть уверены, что самые опасные моменты на пути выздоровления остались позади. Армейский госпиталь, расположенный под Шепетовкой, славился своими высококвалифицированными врачами и современным оборудованием. Это было идеальное место для того, чтобы пройти первые две недели после полученного ранения.

Однако, когда Лопатина перевезли в Москву, его состояние значительно улучшилось. В столице страны, с ее передовыми технологиями и лучшими специалистами, он словно ощутимо ожил. Здесь, в Москве, он получил...

Вдруг мощный грохот и тряска потрясли машину Сапара Мередовича. Его сердце замирало, а дыхание прерывалось. "Что было? Что произошло?", - подумал он, заполняя воздух своими спекуляциями. Внезапно, чертик снова выскочил на дорогу, но на этот раз не рыженькой песчанкой, а массивным камнем с бурой прослойкой. Камень медленно, но уверенно двигался по пути, вселяя страх и спонтанное любопытство в сердце Сапара Мередовича.

Сапар Мередович не мог оторвать взгляда от этого загадочного происшествия. Наблюдая за камнем, он задумался о том, что может означать его движение. "Если камень свернет влево, значит, моя жизнь будет оставаться неизменной; а если он свернет вправо, произойдет значительная перемена", - размышлял Сапар Мередович.

Затем, как и первая песчанка, загадочный камень исчез, словно провалившись в недра земли. Но Сапар Мередович был жаждущим дождаться второго загадочного камня. Будущее было наполнено тревогой, и он не мог сдержать свое нетерпение, жаждая получить какую-то ясность.

«…Инженер, полон энтузиазма и трепета, вспоминал прошедшие футбольные эпизоды, пытаясь оживить старых игроков, соратников Малахова, которые ушли в прошлое, затерявшись в мире времени, но оставив незабываемые следы в истории. Все подвиги самого Малахова снова оживали в его голове, словно футбольная атмосфера переполняла его сознание.

– А помните, как вы напряженно отбили одиннадцатиметровый удар от Щербакова? Забыли? Как так?! Этот случай стал знаменитым по всей стране! Ведь это произошло во втором раунде матча в далеком сорок седьмом году…

– Но знаете, что вас всегда выделяло, Малахов? – восклицал инженер, сверкая глазами от восхищения. – Не только ваша реакция и хладнокровие, и даже не то, что вы сумели отразить два пенальти подряд…»

"Из последних сил стараясь сохранить равновесие и не падать, он достиг угла и вцепился в канаты. Судейское совещание затянулось на крайне мучительно долгое время. Отчего они затягивают его ангонизирующий момент? Все же уже ясно. Ему оставалось только мужественно стоять в углу, не сводя глаз с мрачного лица тренера, который бессловесно протирал вязкой губкой его лицо и шею. Затем надо было прошагать от ринга к выходу, проходя мимо зрителей на трибунах, и не обратить внимания на присутствие Валю. Однако ему удавалось сделать это. Неудачно."

Поисковым системам можно предложить дополнительную информацию, следующую: "Сцена описывает атмосферу напряжения и ожидания перед важным соревнованием. Главный герой оказывается на грани своих физических и эмоциональных сил, в то время как судьи заключают внутреннее совещание. Визуально живописное изображение процесса украшено деталями, такими как зубчатый лицо тренера и незаметное присутствие Валю, что придает тексту глубину и загадочность."

В свои двенадцать лет Алеша был обычным мальчиком, который внешне ничем не отличался от своих сверстников. Его учеба проходила в школе, расположенной около трамвайного круга, где он каждый день с задором взбирался на крышу, чтобы наблюдать за голубями, которых самодержавно разводил на своем балконе.

Однако, помимо своих повседневных занятий, Алеша обладал еще одним незаурядным талантом – хитроумно проникать на стадион, такое умение могли похвастаться не все горожане. Билеты на хоккейные матчи были не всегда доступными для Алеши, поэтому он превратил проникновение на арену в искусство – это был его способ обаять адреналином и восторженными криками болельщиков.

Для мальчика было привычным делом совершать лихие вылазки на дворовой каток, где он с другими одержимыми хоккеем детьми веселился, играя в шайбу. В этой игре на льду Алеша находил свободу и волнение, ощущал живое взаимодействие с партнерами по команде, а сердце его возможно буквально пропускало удар, когда он думал о своем кумир...

Соревнования еще не начались. Судьи с ярко-красными повязками на рукавах оживленно обсуждают что-то, они шуршат бумагами, метаются туда-сюда, требуя дополнительные документы. Я пробираюсь вперед и нахожу место на первом ряду скамеек. Мальчик лет десяти, сидящий рядом, уступает мне место. Сам он решает посадиться у меня у ног, прямо на земле. Бумаги мелькают перед глазами еще полчаса. Наконец, около восьми вечера, духовой оркестр бьет тамтамом. Начинается великолепное шествие борцов. Под застывшим взглядом судей, они входят на арену и выстраиваются вокруг ковра восемьдесят чемпионов. Все они готовы показать свои уникальные навыки и силу.

"...И внезапно, неожиданно для всех, в разговор включился Ганин. Он отметил, что, хотя не является спортсменом и не обладает теоретическими знаниями, по его мнению, человек никогда не может знать своих пределов и возможностей. Вспоминая свое прошлое, Ганин рассказал о своем достижении - о поставленном им рекорде в беге. Он уточнил, что, к сожалению, нигде не официально фиксировалась эта победа, но сам он был уверен в достижении этого высокого уровня. Заинтригованные его историей, дамы попросили Ганина поделиться подробностями своего рекорда. Ганин сказал, что история его опыта была любопытной и необычной, и он никогда не испытывал ничего более страшного в своей жизни, даже несмотря на пройденные им испытания огнем и водой... "

Дополнительная информация:

Ганин, человек необычный, покорил пики своих возможностей, никогда не позволяя себе ограничиваться. Не являясь спортсменом или теоретиком, он доказал, что сила собрания воли и веры в себя могут привести к достижению великих результато...

Размышления Величкина прервал вздох его друга, и он с нетерпением спросил:
- В чем дело? Почему ты не пьешь?
- Я уже выпил, Толя, - ответил Величкин с легким раздражением в голосе.
- Какую-то каплю? - спросил Толя, несколько ошарашенный.
В ответ на это Величкин поморщился, начал крутить головой и одновременно махал рукой перед своим носом. В его глазах промелькнула настороженность, а на его лице отразилась таинственная загадочность, которую невозможно передать словами. Его мимика напоминала суровое лицо мудрого шамана, готового рассказать секреты космических сил.
Это был необычный вечер, и теперь Толя чувствовал, что что-то странным образом преобразяется. Величкин, казалось, имел некий магический контакт с окружающим миром, и этот контакт передавался и на Толю. В то же время, странные образы и ароматы наполнили комнату, создавая ауру мистики и таинственности.
- Ты что-то знаешь, Величкин, - сказал Толя, взгляд его пристально устремлен в глаза друга.
- Многое, - прошептал Величкин, - но...

Встретившись со странным человеком, у которого на лбу имелся глубокий шрам, я был поражен его внешностью. Его лицо было жестким и серым, словно оно навсегда впитало в себя землистую бледность тюремных стен. Однако, самое удивительное было в его глазах - взгляд был настолько твердым и нестерпимым, что он пронизывал меня даже в самые глубины моего существа. Этот человек имел истинно испанскую твердость души.

Мы начали разговор о футболе, а именно об испанском футболе. Удивительным образом, этот странный человек оказался гением футбольной аналитики. Он знал все о Барселоне, Атлетико-Бильбао, Сарагоссе и мадридском Реале. Он мог без промедления назвать все имена игроков этих команд за последние десять лет. Удивительно, но он также имел подробные знания о жизни легендарных футболистов, таких как ди Стефано, дель Соля и Кубала. Он знал все о родителях ди Стефано, о том, где он живет, о его предпочтениях в вине и киноактерах, а даже о стоимости его автомобиля. В его памяти останутся запечатл...

- Кто хотел отправиться в удивительную Болгарию? - возмущается Борька, взгляд его обращен к необычному путешественнику из Марселя.
- Ну и что? - Базиль грубо отвечает, не желая тратить время на пустые разговоры. - Я просто не хочу возвращаться ночью, а еще мне нужно заправиться.
Ох, как я хотел бы произнести тогда фразу "Не обожрался бы ты так, не был бы таким занудой", но решил промолчать, понимая, что это будет бессмысленно. Мы практически взяты в плен. Вспоминаю, как когда-то вместе с Базилем жили в одном старом общежитии, ему тогда давали прозвища Васька, Потапыч или даже Хорек. Мы были тощими, но несмотря на это, пили много пива в подвальной комнате на улице Неглинная. Теперь, конечно, этого подвала уже давно нет. Базиль прожил здесь, во Франции, уже целых шесть лет...

"…Однажды, на другом конце корта – если бы только кто-то обратил внимание на нас! – мы выглядели как два экстравагантных артиста из Китая, непрерывно и плавно двигавшие головами, с прической в стиле полубокса. И это было так – мы были настоящими артистами. Не просто артистами, не китайскими, а полностью своими, в своей маленькой подмосковной даче, одиннадцатилетними новаторами, которые проводили июльские вечера, подвергая голову странным превращениям.
Недалеко раскинулась река, песчаный берег, отмель, полными глотками вдыхались запахи воды, а крики купающихся доносились до нас, неся с собой энергию, которая не может проникнуть в глубь нашего сознания. Это были запахи и звуки далекого мира, которые нам не были нужны.
И наступали вечера, когда сумерки уступали место нам…"

Книга рассказывает о главном герое, который переехал в другой дом, но все еще посещает старый дом, который когда-то был его жильем. Он описывает его стены, которые помнили его детство, и сравнивает дом с кораблем, готовым к отплытию. Он также говорит о том, что старый дом умер, когда он покинул его.

Во второй части книги главный герой рассказывает о своем путешествии в Куйбышев, переползая с одной станции на другую. Он описывает пейзажи, старух с бараньими кишками, разнесение слухов о поездке в Москву и неожиданную отправку воинского эшелона. Он вспоминает, как бежал и тащил свои вещи, включая ценные предметы, такие как книга Эренбурга, в новый дом.

«… А ну, кто скажет важное что-нибудь, что нужно солдату знать?– Важное, товарищ старшина? – переспросил Владыко. – Нам тут коня стало жалко…– Коня пожалели? – произнес старшина. – Верно жалеешь, солдат. Это наш конь и земля наша, повсюду тут наша родина, жалей и береги ее, солдат… А что-то здесь птиц наших не слыхать – весна уж, а птиц нету?.. Чего-то я птиц не слышу!– Дальше вперед уйдем, тогда позади нас в тишине и птицы объявятся, товарищ старшина, – сказал Никита Вяхирев. – А то мы огнем дюже шумим. …»

Когда солдаты Владыко и Никита Вяхирев обсуждали важные вопросы, старшина напомнил им о важности заботы о своей родине. Он указал, что конь, на которого они жаловались, является их собственностью и символом их принадлежности к этой земле. Солдаты обсудили отсутствие птиц в окрестностях и продолжили свой путь, надеясь, что тишина позади сменится оживлением и звуками природы. Все они понимали, что сила и значимость их поступков оказывают влияние на их окружение и осознанно стремились...

Великую Отечественную войну невозможно переоценить. Она оставила глубокий след не только на исторической памяти народа, но и в сердцах ее участников. Один из таких участников – писатель Василь Быков. Его произведения проникнуты атмосферой войны, ее боли, страха и отчаяния. Быков рисует яркие образы героев, покоренных холодной водой болот и окутанных влажной глиной окопов. Он описывает безлюдный лес, где ни души, но опасность чувствуется в воздухе.

Главный герой повестей Василя Быкова – солдат, одинокий и отрезвленный войной. Он думает о выживании, о том, как отступить или остаться. Усталость часто одолевает его, а сон преследует только в моменты, когда мысли отвлекаются от пищи. И пусть глубокий лес представляется безопасным пристанищем, но одиночество и страх не дремлют. Солдат убеждает себя, что быть одному – лучшее решение, но душа не выносит этой пустоты. Невтерпеж охватывает его, и он вынужден двигаться дальше, искать людей.

И вот однажды, отдыхая на пригреве, солдат замечает ды...

Василь Быков – известный писатель, чье творчество насыщено впечатлениями и эмоциями, полученными на полях сражений Великой Отечественной войны. В его повестях человек становится главным героем, противостоящим ледяной воде болот, глинистым окопам и безмолвию леса. Времена войны наполняют его произведения соблазном бессилия, неизвестностью и отступничеством.

Когда я находился на фронте, нигде не было возможности избежать опасности, которую представляли собой немецкие мины. Будь то поле, лес или город, спасения не было. Но земля была единственным местом, где мы могли укрыться от них. Однако долгая зима притянулась, и уже наступила весна в Австрийских Альпах. Зеленая трава покрыла пустоши, а сирень зацвела в садах. Солнце согревало нас днем. В душе посветлело, и мы ощутили предчувствие молодости и неосознанной удачи. Особенно, когда ты пережил двадцать лет и наконец увидел надежду на выживание. А сегодня мне удалось найти велосипед, на котором я не катался с детства.

Из-за снежных вершин...