Сергей вошел в кабинет командира отряда и бросил ладонь к виску:
– Товарищ подполковник, сержант Одинцов по вашему…
– Вольно, – махнул рукой командир. Он поднялся.
– Вот, – кашлянул подполковник, – знакомьтесь. Виктор Павлович, так сказать…
Сергей только сейчас заметил человека, сидевшего на стуле спиной к окну. Он прищурился.
Абсолютно лысый тип лет сорока, с большой головой, плотного телосложения, в темном неброском костюме без галстука, он выглядел несколько непривычно на территории подразделения, где все носят военную форму.
– Вы хорошо знаете английский язык? – негромко спросил Сергея незнакомец. Сергей посмотрел на подполковника.
– Отвечать на все вопросы предельно честно, сержант! – приказал командир. Потом подумал и добавил: – Так же, как и мне.
Лысый хмыкнул, внимательно разглядывая сержанта. Сергей пожал плечами.
– Я понял.
– Вот и хорошо! – недовольно сказал подполковник. – Я пойду по территории пройдусь, а вы пока здесь занимайтесь.
Он вышел, прикрыв за собой дверь несколько резче, чем следовало.
– Твой командир слегка нервничает, – мужчина откинулся на спинку стула и закинул ногу за ногу. – Это понятно. Никому не хочется отдавать хорошего бойца.
Он говорил внятно и негромко, и Сергей невольно вслушивался в каждое его слово.
– Присаживайся, сержант, – кивнул странный посетитель, – конфетку хочешь?
– Нет, спасибо.
– А я пожую. Вместо сигарет.
Сергей решил ничему не удивляться. Понятно, что этот мужик – важная птица, раз командир вышел и оставил их наедине. Да еще посоветовал отвечать на вопросы предельно честно. А кто он тогда? Особый отдел? А за что?
Сергей отодвинул стул от длинного стола и сел, глядя перед собой. Где он мог так «залететь», чтобы им заинтересовался особист? Недавние стрельбы? Сергей выругался про себя. Вот дурак… ну, припрятал он пачку патронов. Да, виноват. Но он же никуда ее не унес, не продал и не подарил, а честно расстрелял. Его автомат начал несколько «уходить», и Сергей, будучи хорошим стрелком, сразу это почувствовал. На стрельбах пришлось идти к старшине.
– Слушай, Георгич, я что-то мазать начал, надо бы «ствол» посмотреть.
Георгич сидел на лавочке под навесом за столом, поставив ноги на ящик с патронами. На столе лежали ведомость учета и расхода боеприпасов, для надежности придавленная пустым автоматным магазином, шариковая ручка и сигареты.
– Мазать начал, говоришь? – усмехнулся оружейник. Он помолчал, пережидая грохот выстрелов очередной смены. – И сразу «ствол» виноват? Вчера воскресенье было. А может, ты вчера того? – и он щелкнул себя пальцем по горлу.
– Да не пил я вчера, старый! – Сергей начал злиться, потому что знал, что разговор начнется именно с этого. – Даже пива!
Стреляющий автомат заглушил его слова, и он нагнулся к столу.
– Не пил я!
Очередь оборвалась, и Сергей испуганно оглянулся. Лейтенант, стоявший на кромке окопа недалеко от них, понимающе ухмыльнулся и отвернулся к стреляющей смене.
Сергей чертыхнулся.
– А! – кивнул старшина и широко зевнул, слегка похлопав по губам ладонью. Он заработал себе звание мастера спорта по стрельбе еще во времена Советского Союза. Георгич дослуживал последние годы в отряде, всю жизнь занимался стрельбой, участвовал в десятках соревнований и досконально знал все нюансы, связанные с оружием. Он был единственным человеком, который уже не сдавал зачеты по физподготовке. Ему их ставили автоматом. Командир знал, что старшина успеет расстрелять несколько хороших рукопашников в упор, прежде чем кто-либо из них сообразит, что происходит. – Бывает. Значит, просто не выспался.
