"Важней, чем оружие – человек, который им владеет. Нет никого более непобедимого, чем человек, готовый пожертвовать своей жизнью"
Эрнст Хайне
01
Это происходит, когда я стою перед пешеходным переходом посреди города, честно ожидая сигнала светофора, который разрешит перейти проезжую часть. Вокруг меня люди, тоже ждущие, пока светофор милостиво подмигнет зеленым: дети, мужчины, женщины…
И вот это происходит. В очередной раз. Надвигается удушливо, безысходной неотвратимостью. Цвета блекнут – вокруг все становится черно-белым, словно я носом прильнул к старому телевизору. Еще ноют зубы, и голова раскалывается от боли. Все это обычно в такой ситуации.
Сейчас, сейчас это произойдет. Еще немного – и кто-то из стоящих рядом со мной погибнет. Кто-то, просто оказавшийся рядом со мной.
Светофор мигает красным, мигает, мигает. Люди вокруг меня смотрят на красный глаз чуть зачарованно, готовые сорваться с места, словно ждут выстрела стартового пистолета.
Светофор мигает. И мы смотрим на него, как на глаз оракула, способный открыть нам будущее. Автомобили покорно притормаживают, едва не целуясь бамперами. Настает эта самая секунда, когда машины уже остановились, а пешеходы еще не начали движение.
Я узнаю будущую жертву обстоятельств почти сразу. Молодая девушка в красной куртке, с черными волосами, собранными в хвост на затылке. Она идет впереди всех – очевидно спешит куда-то. Не по-женски широко размахивает руками при ходьбе, кожаная сумочка при каждом шаге шлепает ее по боку. Не девушка, а солдат, марширующий по плацу.
Итак, она идет впереди всех, а когда оказывается посреди проезжей части, случается неизбежное. То, из-за чего моя голова трещит от боли и ноют зубы. Откуда-то справа раздается протяжной гудок. Он усиливается, нарастает, заполняет собой мысли. Я, пешеходы вокруг, и даже автомобилисты поворачиваем головы на звук, силясь разглядеть его источник.
И вот он – замызганный КАМАЗ, несущийся по встречной полосе на красный через перекресток. Он летит вперед, безостановочно гудит, виляет по дороге, едва не задевая стоящие машины. Люди шарахаются в стороны, а кто-то замирает на месте, растерявшийся. Девушка в красной куртке тоже слышит, а теперь уже и видит мчащийся на нее грузовик, и ее парализует то ли от страха, то ли от нерешительности.
Она останавливается, поворачивается на звук, видит КАМАЗ и замирает на месте, как памятник. Она стоит, оцепенев, ровно до того момента, когда уже невозможно будет что-то изменить. Ровно до того мгновения, когда ее судьба вступает в свои права. Кто-то запоздало кричит ей убраться, отойти, но она не слышит этого за ревом сигнала грузовика. А если бы и услышала, все равно слишком поздно.
Дистанция между девушкой и грузовиком стремительно сокращается. Я зажмуриваю глаза, чтобы не видеть страшный момент столкновения. Уши зажать не успеваю – соприкосновение металла с живой плотью происходит быстрее.
Глухой удар, словно боксер-тяжеловес врезал со всей силы по стене. Непроизвольно открываю глаза и застаю девушку, отлетающую в сторону. Сумочка тянется в воздухе за ее рукой, будто не хочет бросать свою хозяйку. Над головой несчастной также летят наушники, как две черные макаронины-спагетти.
Взрыв эмоций в толпе, крики ужаса, а изгвазданный грузовик, все еще визжа, резко дает колесами вправо и врезается в фонарный столб в десяти метрах от нас. Я стою с буквально отвисшей челюстью, хотя что-то подобное происходило при мне множество раз и стоило бы уже привыкнуть… Но невозможно привыкнуть к тому, что рядом с тобой постоянно гибнут люди. Они умирают просто потому что я оказываюсь рядом с ними.
