Москва кричит

Просто хочу быть. Не сильной, не умной, не талантливой, не самостоятельной, не ответственной, заменимой, ненужной, ничем не выделяющейся. Только бы не одинокой.

Из моих дневников

– Ух, сегодня ты устроил разрыв, я даже сама не смогла устоять и позволила каким-то студентам вытащить меня танцевать, – раздался голос из-под барной стойки.

– Хорошая музыка иногда может творить чудеса, – ухмыльнулся Август, скручивая провода от диджейского пульта.

– И благодаря тебе люди могут это почувствовать, – сказала Августина, наконец вынырнув из-под бара, победно сжимая в руке две бутылки сидра – они всегда их прячут, чтобы спокойно выпить и поболтать, когда гости расползутся по своим такси.

Ребята закрыли двери и устроились на террасе.

Идея открыть собственный бар пришла им в голову в первый же день знакомства, когда они оказались за одним столом на вступительной лекции для первокурсников. Речь ректора тогда была тихой и медлительной, а рассказ о важности участия в студенческой жизни тянулся уже минут сорок. Август склонил голову и почти начал засыпать. Со стороны это было почти незаметно из-за кудрявой челки, спадающей на закрытые глаза. Но не успел он отключиться, как маленькая смуглая рука с коротко подстриженными ногтями возникла перед самым носом: «Привет. Я Августина. Ты уже заселился в общежитие?» Он поднял взгляд и наткнулся на почти прозрачные зеленоватые глаза под широкими бровями, изогнутыми в вопросе, и неуверенную улыбку. Тогда Август впервые увидел легкое свечение этих прозрачных глаз. Было дело в особом освещении или просто показалось спросонья, но на секунду сложилось ощущение, что под роговицей порхают два светлячка, необъяснимо притягивающих внимание. Он встряхнул головой и легонько пожал протянутую руку:

– Забавно. А я Август. И да, живу в блоке 312.

– Ты серьезно? – чересчур громко воскликнула девушка, заслужив недовольный взгляд ректора.

– Прям так и назвали – Август? – продолжила она уже шепотом, – Вот это да! Двум Августам встретиться в огромном городе за одним столом – что-то это должно значить. И, кстати, не поверишь, но я заселилась в блок 318, прямо напротив.

В тот момент они оба поняли, вернее сказать, ощутили, что никто из них больше никогда не будет один. Это чувство сопровождалось трепетным осознанием того, что это не просто дружба, а нечто гораздо глубже и сложнее. Наверное, так ощущается лето. В тот же вечер они взяли по бутылке сидра в магазине у общежития и уселись на кровати в свободной комнате Августины, так как ее соседки еще не приехали с каникул.

– Знаешь, какая у меня мечта? – заговорщически произнесла она, когда они отставили на пол пустые бутылки.

– Я точно не знаю, что это будет, но представляю себе какое-то место, вроде кафе или бара. Приглушенный свет, старинные люстры и подсвечники, множество растений. Чтобы люди приходили туда отдохнуть и пообщаться, а уходили чуточку более живыми и счастливыми. И чтобы там подавали только лучший сидр, тёмное пиво и черный кофе.

– Звучит здорово, – ответил Август, прикрыв расслабленные глаза, уже представляя себе это место, – а я бы хотел играть свою музыку. Тоже мечтаю помогать людям чувствовать себя живыми и ощущать момент, пока они слушают ее.

– Ты пишешь песни?