Собрание стихотворений. В 2 томах. Том 1 и 2.

Жанр: Стихи и поэзия

Автор

Олег Александрович Юрьев Валерий Игоревич Шубинский

Страниц

255

Год

—

Олег Юрьев (1959-2018) – яркий российский поэт нового поколения. В двухтомнике, который впервые объединил все его поэтические работы, прослеживается непредсказуемый потенциал русского языка, а также гармоничное сочетание прошлого и будущего в поэтической культуре. Мир, описанный в его стихах, представляет собой слияние сфер утопии и краха. Вклад Юрьева в современную российскую культуру является огромным и разнообразным. Его романы и эссе стали важными элементами литературы 1990-2000-х годов. Его пьесы активно поставляются в российских и европейских театрах. Его статьи были источником плодотворных дискуссий. В 1980-х годах он со своими друзьями основал литературный проект "Камера хранения" в Ленинграде, который успешно функционировал до 2015 года и стал неотъемлемой частью поэтической атмосферы последних десятилетий. Олег Юрьев внес значительный вклад в возрождение забытых имен XX века в русской литературе и привлек внимание к творчеству молодых и талантливых авторов нового поколения. После 1991 года Юрьев переехал в Германию, где также начал писать на немецком языке. В своей жизни он выпустил 16 книг на русском и 13 на немецком языке, включающих стихи, прозу, эссе и пьесы. Его произведения были переведены на множество языков. Он был удостоен премии имени Хильды Домин (2010), премии журнала "Звезда" (2012), премии журнала "Новый мир" (2013), премии "Различие" (2014), поэтической премии АНТОЛОГИЯ журнала "Новый мир" (2016) и Русской премии (2017). В данном PDF-файле сохранен макет книги в формате A4. Комментарий от себя: Олег Юрьев – один из самых ярких и влиятельных поэтов своего времени. Его работы остаются актуальными и вдохновляют новое поколение писателей. Сочетание его таланта со вниманием к русской литературе XX века создает уникальное культурное наследие, которое продолжает жить и сегодня.

Читать бесплатно онлайн Собрание стихотворений. В 2 томах. Том 1 и 2. - Олег Александрович Юрьев, Валерий Игоревич Шубинский

Михаил Айзенберг

Расширение пространства

Безвременная смерть Олега Юрьева была для всех его читателей оглушительной неожиданностью (и невосполнимой утратой), хотя этот призрак бродил по его поздним стихам как-то уж слишком настойчиво. Поневоле казалось, что его появление не безосновательно, потому что уж кто-кто, а Юрьев хорошо понимал, как опасно упоминать в стихах страшные вещи.

Этой темы он, впрочем, никогда особенно не опасался. Какие-то ее промельки есть даже в стихах самых ранних, первого периода (1976–1980), от которых он позже отказался. И в этом отказе проявилось какое-то основное свойство еще очень молодого поэта: предельно осознанное понимание своего дела и своего пути.

В большинстве авторов – даже лучших – заметно литературное происхождение, и можно проследить нелегкий труд их продвижения от общего к частному. Олега Юрьева не отнесешь ни к этой основной категории, ни к немногим из нее исключениям. И вот почему: его литературное происхождение вполне различимо, но его частное дело определилось как-то сразу и помимо общих черт.

Точнее – почти сразу. Был какой-то предварительный период, миновав который Юрьев как бы прыгнул, оттолкнувшись, в себя настоящего и просто отказал ранним стихам в своем авторстве, поняв, что делит его с общественным слоем, принадлежать к которому не желает. Эволюция, которая могла бы продлиться несколько лет, здесь совершилась одним решительным жестом. Надо бы понять, от чего он отталкивался и откуда такая сила отталкивания.

Большинство ранних стихов Юрьева вполне хороши. Плохих он, видимо, никогда и не писал, но в какой-то момент его это почему-то перестало удовлетворять. «Хорошие» – это слово-ловушка. Многие стихи приходится называть хорошими, потому что ничего другого сказать про них как-то не получается.

Впрочем, даже о ранних стихах Юрьева есть что сказать. Заметна риторическая выучка, удивительная для автора, которому нет и двадцати. И еще более редкое для юного автора владение композицией и тематическим построением. Тема предъявлена как законченный композиционный рисунок, описание вправлено в ритм с ювелирной точностью. Но есть у такого умения и оборотная сторона: дыхание этих стихов слишком ровно, а ритм словно потворствует приподнятости «высокого стиля».

«– Но я сказал. Я все уже сказал». В этом пространстве смыслов Юрьев действительно все сказал – и всего за несколько лет. В какой-то момент обилие «хороших стихов» многими стало ощущаться как обстоятельство невероятно тягостное. Очень хотелось поскорее выйти из этой плотной толпы пишущих, а заодно из того пространства, где стихи могли быть только «хорошими». Из этой культурной резервации.

И врожденное стиховое мастерство становилось здесь очень ненадежным помощником.

Когда-то это казалось едва ли не чудом: выпускник советского вуза (а то и школы) пишет стихи наподобие авторов Серебряного века. Но даже в 70-е этот номер уже исполняли многие, и он как-то перестал завораживать. Постепенно становилось понятно, что само по себе такое умение ни к чему не прилагается и ничего не гарантирует, а «наподобие» не означает «не хуже». Умению потребовалось законное основание – в толковании почти юридическом: а на каком, собственно, основании?

Продолжить чтение

Вам может понравиться: