А где-то есть жизнь под № 2

Из созерцательного и в меру лаконичного…

Шаги по снегу,

Ими оставлен не более чем след,

И память его довольно коротка – до весны…

_________________________________________________________

Дрожь твоих пальцев никак не унять,

Она словно трепет веток ивы,

Когда вдруг студеный ветер становится изменчив…

I.

Утро выдалось по–осеннему хмурым и промозглым. Ничего не поделаешь, на дворе уже вторая половина октября.

Хозяйка небольшого ломбарда и богато обставленной квартиры Анна Юрьевна Заболотная завтракает в одиночестве. Но как иначе, если давно разведена, единственный сын женился и уехал в другой город, а очередного любовника след простыл ровно с неделю. Да и возраст диктует свою несправедливость, говорящую о коротком бабьем веке.

В общем, сплошная сероватость ее заэкваториальной жизни. Хотя все вроде бы и при ней: тут и оставшаяся статность и миловидность, и неувядающий оптимизм, и, наконец, какая-никакая финансовая статусность.

Вяло поковыряв вилкой остывшую яичницу и пару раз глотнув кофе, засобиралась на работу. В душе же продолжают скрести кошки. Садится за руль красной «Ауди-ТТ» и, не прогрев двигатель, с места резко выжимает педаль «газа».

По обыкновению, в 9:50 сама снимает сигнализацию помещения под стильно оформленной вывеской «Скупка антиквариата и ювелирных изделий». За Анной в такой момент толпится немногочисленный штат конторы. Это три приемщицы и охранник. Внутри полумрак и чуть слышно тиканье настенных часов, которые висят над входом. Начало обычного Аниного рабочего дня.

Вот только почему-то разбита одна из витрин, и мелкие стекла от нее лежат на кафельном полу. И сразу у всех куча вопросов по этому поводу: по какой такой причине не сработала тревога на пульт, что украли, как смогли проникнуть сюда воры и т.д. А у самой Заболотной аж похолодели руки, и первая неприятная мысль – явно навел кто-то из своих. И пусть сейчас здесь раздается возмущенный обмен мнениями относительно случившегося, она уверена – сговор тут есть.

Вызванная немедленно полиция приехала оперативно. Но служебная собака так и не взяла след, а найти еще какие-то отпечатки ночного

присутствия не представилось возможным, поскольку неизвестными, похоже, сработано аккуратно.

Правда следует признать, ущерб от ограбления (выяснилось по регистрационному журналу) получился довольно невелик – всего-то и пропало семь скромных по цене ювелирных изделий на общую сумму около семидесяти тысяч рублей. Эта неумная странность налетчиков никак не укладывалась в голове владелицы ломбарда. Ведь нетронутым оказался остальной ассортимент и куда много, в массе своей, дороже! Украденное же было скрупулезно запротоколировано оперативниками.

Что это за перечень вещей из простенького? Список их таков: наручные дамские часики отечественного производства в золотом корпусе, серебряная брошь-«паучок» с несколькими фианитами, обручальное кольцо маленького размера, женский перстень 585 пробы с совсем небольшим топазом, немассивная мужская печатка с выгравированными на ней чьими-то инициалами «И.А.», тонкая золотая цепочка и, отдельно, крестик православный из того же металла.

Вся данная мелочевка была принята, естественно, как «лом», не более. Причем, принесли их люди под разными фамилиями и даже не в один день.

Подобная избирательность унесенного из скупки, когда в той же витрине есть предметы намного ценнее, вызывает непонятки. А еще в маленьком кабинете Анны стоит несолидный сейфик, где хранится дневная выручка. Но обычная деревянная дверь в этот закуток осталась в ту ночь неоткрытой, хотя вор(ы), видимо, могли особо и не торопиться, раз разобрались с сигнализацией. Значит целью грабежа являлось то, что исчезло наутро.