Пёс

Лопасти вертолёта тёмной рябью скользили по поверхности воды. Детектив наблюдал за тенью из иллюминатора. Он был не в восторге от порученного ему задания, и с тоской думал, о том, насколько затянется эта командировка. Его вместе с отрядом полиции специального назначения направили на отдалённый остров, на котором располагалась тюрьма для особо опасных преступников, отбывающих пожизненные сроки. Смена тюремной охраны перестала выходить на связь около месяца назад. Особого беспокойства это не вызывало из-за частых перебоев связи. Тем более, что заключённые знали: подняв бунт, им некуда бежать. Километры морской глади пересечь было не на чем, вертолёты прилетали только раз в два месяца с новой сменой и провизией, при попытке захвата тюрьмы их просто обрекали на голодную смерть. Поэтому полицейское начальство решило направить на остров небольшой отряд и одного детектива для выявления причины обрыва связи. Если же в ходе воздушной разведки будет выявлен факт захвата тюрьмы заключёнными, им следовало незамедлительно без приземления лечь на обратный курс. Так что рисков практически не было, учитывая так же то, что два тяжёлых пулемета, установленные на бортах вертолёта, резко повышали шансы операции на успех.

Детектив отлично знал законы, но категорически не понимал, зачем содержать отпетых головорезов за счёт налогоплательщиков. Волна гуманизма после большой войны, унесшей более миллиарда жизней, призывала забыть о любом насилии, однако садисты, насильники, маньяки и убийцы от этого не перестали существовать. Поэтому, пытаясь искоренить в обществе то, что приводит к насилию и ненависти, даже таким отбросам сохраняли право на жизнь. К ним применялись различные программы исправления, но как правило, они доживали остатки своих дней в таких тюрьмах.

Залетая в кабину вертолёта, свежий ветер не давал уснуть, но ни это, ни прекрасный солнечный день не умоляли усталости детектива. Ему требовался отпуск, головная боль, положенная на бессонницу, истощали организм как губка. Наконец вдали показался остров. Серые стены, увенчанные сеткой и колючей проволокой, словно корона венчали отвесные скалы, омываемые океаном. Внутри не наблюдалось никакого движения, будто всё живое исчезло. Облетая тюрьму, пилот пытался связаться с местной охраной, прося разрешение на посадку:

– «Орлан» вызывает «Догтауэр», прошу разрешения на посадку, – в ответ пилот слышал лишь шум радиопомех.

– «Орлан» вызывает «Догтауэр»… Что делаем капитан?

Капитан стоял за креслом пилота:

– Садимся на площадку. Отряд! Приготовиться! Проверяем оружие и занимаем круговую оборону! Детектив, от меня ни на шаг. Если выявится бунт, все возвращаемся и летим обратно. Пилоту быть наготове. Капрал, бери одного бойца, занимайте позицию у пулемётов. Быть готовыми открыть огонь на поражение.

Бойцы перепроверяли магазины и затворы, детектив тоже достал пистолет, которым уже давно не пользовался, проверил магазин и отправил его обратно в кобуру. Он был рядом с профессионалами, которым он со своей «пукалкой» мог только больше помешать, чем помочь. Его задача заключалась в том, чтобы выполнять приказы во время передвижения отряда и не мешаться под ногами. А добравшись до тюремной администрации, полномочия передавались ему.