Останкино. Зона проклятых

Васька опять сорвался. Уже несколько недель он вел себя исключительно прилично, на радость семье и всех, кто его знал. Но то ли весна сбила его с пути истинного своим бесстыжим цветением, то ли просто истек ресурс положительного поведения… Как бы то ни было, поутру в субботу, переделав неотложные дела, Василий внезапно сбросил с себя ярмо всяческих приличий, так тяготившее его в последнее время. Домашние, кстати сказать, ждали от него чего-то подобного. Решительно обнажив свою истинную натуру, Васька во весь дух бросился за изящной дымчатой кошкой, согревавшейся первым весенним теплом. Всецело отдавшись яростной погоне, он, как и подобает настоящему породистому бультерьеру, не внял гневному окрику хозяйки. В считаные секунды женщина осталась далеко позади, держа в руках бесполезный поводок со сломанной застежкой. А впереди была желанная кошачья плоть, старательно улепетывающая от верной смерти. Серая шкурка становилась все ближе, а ее пронзительный запах настойчиво дразнил Васькины охотничьи инстинкты.

Казалось, бедная киса обречена. Спасти ее могли только деревья, растущие за пределами асфальтированного городского двора, вплотную прижатого к Звездному бульвару, зеленевшему в районе Останкино.

Пес почти настиг кошку, когда та на полном ходу юркнула за угол дома. Через несколько мгновений мощная бойцовская пасть вонзит в кошачье тельце два ряда зубов, смыкая их с давлением в несколько атмосфер. Изменить исход погони могло только чудо. И хотя Муська, не первый год живущая нелегкой дворовой жизнью, решительно не верила в чудеса, оно все-таки произошло.

Васькина хозяйка не могла этого видеть. А жаль! Было бы что рассказать друзьям и соседям. Почти догнав жертву, бультерьер вдруг резко затормозил, намертво упершись в асфальт всеми четырьмя лапами. Муська тоже встала как вкопанная, выгнувшись дугой и отчаянно шипя. Теперь кошка и собака находились рядом, мгновенно позабывшие об исконной вражде перед лицом невиданной общей угрозы. Однако напротив них был только грязный весенний газон с редкими островками молодой травы. И более ничего! Стоя рядом с несостоявшейся жертвой, свирепо шипящей на оградку газона, Васька утробно зарычал, пряча леденящий страх, столь редкий для бультерьера. А после…

После произошло нечто такое, во что невозможно поверить, не будучи очевидцем. Бойцовый пес и кошка в синхронном прыжке бросились прочь от газона. Пробежав несколько метров, они ловко юркнули под мебельный фургон, стоявший неподалеку. И затаились под ним, припав друг к другу.

Извлеченный хозяйкой из-под кузова, Васька весь оставшийся день был сам не свой. Пинки и вопли женщины меркли перед небывалым происшествием. Не доев вечернюю порцию каши с мясом, пес забрался под письменный стол главы семейства и просидел там весь вечер, не обращая внимания на удивленных домочадцев.

С тех пор Василий обходил злополучный газон стороной, стараясь даже не смотреть в его сторону. Да и к кошкам стал относиться с почтительным равнодушием, восхищая хозяев своей воспитанностью. Правда, стал чаще рычать во сне, что было сущей ерундой по сравнению с его прошлыми провинностями.

Валерка Троекуров сидел в своем кабинете и нещадно клял Министерство внутренних дел. Делал он это жестко, забористо и со вкусом. Честно говоря, имел право. Как имеет право афроамериканец назвать ниггером другого афроамериканца. И министерство на него не обижалось, как не обижается афроамериканец, если его называет ниггером другой афроамериканец.