Father’s Dance, или Ивана ищет отца - Эдуард Тополь

Father’s Dance, или Ивана ищет отца

Страниц

25

Год

2011

Ивана, адреналиновый наркоман и любитель крайних видов спорта, находилась в самой опасной ситуации своей жизни. Стоя неподалеку от высокой вышки для прыжков с резиновым канатом, она прибегла к необычному способу оставить свой след. Пошире развернув куртку, Ивана вытащила из-за пазухи фломастер и небольшой кусочек газеты с роковой заметкой.

"Все, мама! Я улетаю!", с глубоким эмоциональным волнением она написала эти слова на газете и аккуратно спрятала ее за пазуху. Ивана была готова покорить небо.

Окутанная адреналином, Ивана решительно начала свое восхождение по мокрым перекладинам металлической лестницы. Ее руки старательно цеплялись за холодное железо, но порывы ветра и капли дождя делали ее задачу намного сложнее.

Порой ее руки соскальзывали с этих перекладин, подавляя ее уверенность. Она почти ощущала, как ускользают от нее шансы на успех. Но ни одна трудность не останавливала Ивану, она не готова сдаваться.

И так, с каждым пройденным шагом вверх, Ивана чувствовала, как растет в ней сила и уверенность. Она несла в себе жажду победы и адреналиновый жар, который давал ей столько энергии.

В конечном счете, Ивана достигла вершины вышки. Впереди ее ждало невероятное приключение и скачок вниз. Но она уже доказала себе, что способна преодолеть любые препятствия и подняться на вершину.

Стоя на высоте, она осознавала, что мир ее ногами. Все трудности, все опасности позади. Ивана была готова попрощаться с землей и пуститься в воздушные просторы. Теперь она была капитаном своей судьбы и ничто не могло возложить ей ограничения.

Такова была Ивана - горячая и решительная, всегда готовая взлететь выше небес. Ее история стала тем эпическим подвигом, который превращает обычных людей в легенды.

Читать бесплатно онлайн Father’s Dance, или Ивана ищет отца - Эдуард Тополь

В летнем кафе – небольшая крытая эстрада, перед ней танцплощадка с фонтанчиком и столики под навесом. Гремит новомодная музыка, на танцплощадке танцуют 13—14-летние подростки. Над эстрадой висят шары и гирлянда из букв: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЛЕНА!!!» Подростки отрываются в танце… Курят за эстрадой тайком от взрослых… Целуются в кустах над рекой… Выпивают…

Неожиданно музыка обрывается, массовик взбегает на сцену с микрофоном:

– Внимание! А сейчас еще одна фишка нашего праздника: father’s dance! Для тех, кто не сечет по-английски: отец именинницы приглашает свою дочь! Маэстро, музыку!

Подросток-«диджей» врубает танго, отец именинницы встает из-за столика, идет к дочке и церемонно приглашает ее на танец. Высокий, моложавый и по-офицерски подтянутый, он красиво танцует со своей 13-летней красавицей дочкой. А вокруг стоят подростки – одноклассники и друзья именинницы, их много, и это в основном девочки… Они смотрят на танец отца и дочки, и среди откровенно завистливых лиц этих зрителей – наша Ивана и рядом с ней ее одноклассник Федя…

Между тем танец продолжается, и по его ходу то сыплются с эстрады конфетти… то гремит и рассыпается огнями фейерверк, который, по словам массовика, любящий отец дарит любимой дочке…


Шарах!

Это Ивана врывается в свою квартиру и с порога швыряет в угол, об стену свою сумочку.

30-летняя, в форме ж.-д. проводницы, мать Иваны, колдовавшая у плиты, и 50-летняя бабушка, строчившая на швейной машине цветастых «баб на чайник», в оторопи смотрят на нее.

Теперь мы можем разглядеть квартиру – типичную совковую малогабаритку в провинциальной хрущобе. Каким-то образом тут разместились и раскладной диван, и одежно-бельевой шкаф, и книжные полки, и письменный стол, и торшер, и телевизор – все старое, совковое…

– Ты чего? – изумилась мать.

– Где мой отец? – яростно сказала Ивана.

– А в чем дело? – спросила бабушка.

– Ни в чем! Я просто спрашиваю: где – мой – отец? Или я выблядок?

Бабушка возмутилась:

– Как ты смеешь?!

– Это не я! Это во дворе пацаны меня так называют.

Бабушка рванулась к окну:

– Мерзавцы! Сво…

– Подожди, – остановила ее мать и повернулась к Иване: – Ты же знаешь: твой папа погиб в Афганистане. Как герой…

– Врешь! – отмахнулась Ивана, прошла в туалет и хлопнула за собой дверью.

Мать и бабушка переглянулись.

Из санузла послышалось журчание.

Бабушка крикнула:

– Ты как с матерью разговариваешь?

Ответом был характерный обвал воды из туалетного бачка. Затем Ивана, на ходу раздеваясь, вышла из санузла.

– А так! Мне тринадцать лет! Я имею право знать, кто мой отец и где он!

– Мы же тебе сказали… – сказала бабушка.

– Хватит! – крикнула Ивана. – Понимаешь? Хватит мне лапшу вешать! Война в Афганистане кончилась в 87-м! Мне что – двадцать лет?

И Ивана ушла в спальню.

Бабушка и мать вновь переглянулись.

Бабушка сложила в картонную коробку штук двадцать «баб на чайник», изготовленных за день, затем разложила диван и стала стелить себе на ночь.

А в спальне Ивана, лежа на своей узкой койке, уже надела наушники от плейера и «улетела» в музыку модной среди подростков группы «Дважды два».


Когда мать вошла в спальню – крохотную, как пенал, комнатенку, вдоль стен которой с трудом разместились две односпальные койки и 50-летнее чешское трюмо с зеркалом, – Ивана все так же отрешенно, с закрытыми глазами лежала с наушниками на голове.